Мы зашли в кабинет. Я отдышался, курение никогда не шло мне на пользу, да и возраст давал о себе знать. Слева от входа стоял большой шифоньер вдоль всей стены от входа и до окна, полностью забитый книгами. Учебной литературой в основном. Справа от входа на стене висели различные сертификаты и дипломы Каримовой Лилии Александровны. Не просто так же она заняла пост главного врача в первой психиатрической больнице столицы Урала. Посередине стоял большой монолитный стол, выполненный из какого-то дерева, вероятно, из дуба или из сосны. Коричневый, покрытый сверкающим на солнце лаком, с резными орнаментами по краям.
Я сел в одно из двух кожаных кресел, стоявших напротив стола. Лилия села в свое, директорское кресло.
– Паш, еще раз прими мои соболезнования. Я не знаю, как это произошло. Все было нормально. Он вел себя обычно, даже хорошо. Молчалив и застенчив, но ты говорил, что он всегда был таким. Мы и предположить не могли, что такое может случиться.
– Лиль, – сказал я. Реакции не последовало. Может уже простила меня? – все хорошо, не переживай, мы с тобой понимаем, что этого не вернешь и уже ничего не сделаешь. Нам остается только понять, что могло повлиять на такой исход. Ты говорила, он оставил записку мне? Она у тебя?
– Да. – она открыла верхний ящик в столе и достала аккуратно сложенные листы бумаги.
– Ого! – удивился я – Эта та записка?
– Ага. Вероятно, он писал её несколько дней. К сожалению его дневник мы не смогли сохранить, его забрали оперативники.
– Очень жаль. – Сказал я, забирая рукописи из рук Лилии. – Я могу также посмотреть на палату, где он находился?
– Да, но мне кажется ты там точно ничего не найдешь. Все, что можно, забрала полиция, даже щетку для зубов; на кой им щетка то сдалась, не понимаю.
– И все же…?
– Да, да, конечно. На втором этаже, сразу налево после лестничного пролета и до конца. Там будет общая палата из девяти койко-мест. Его была в крайнем левом углу, рядом с небольшим столом.
– Спасибо большое, Лиль. За то, что присматривала за ним.
– Ну, особо тут благодарить не за что… Ты извини, что не провожаю. Очень много бумажной работы. После того, как назначили главврачом, я не вылезаю из этих стопок бумаги, да нас решили переселить, поэтому… извини.
– Понимаю. До встречи. Надеюсь, в следующий раз увидимся при более приятных обстоятельствах и в месте по лучше.