– Мда, – подытоживаю я вполголоса, растирая глаза.
Первая книга выродилась под давящим валом бытового катка, проезжающего по пальцам. Она год за годом по словосочетанию, рождалась под крики соседей в комнате, под шум рабочих звуков на странных местах, под гогот окружающих и ненависть к себе. Вторая, вслед за первой, писалась в нервных поездках, урывками, отпечатываясь в блокнотах, на салфетках, мятых листах, в битых файлах на подвисающем ноутбуке.
Сейчас бы они получились глубже, осмысленней, детализированней. Более правдиво и лаконично. Но сейчас это не нужно.
Повтор за повтором.
ОПЯТЬ.
– Остановись…
Свежий воздух бьёт по мозгам. Скрип качелей и шум детей с их суетливыми взрослыми вдохновляют на новый виток триллера ощущений. Я звоню своему агенту и прошу приехать. Илья будто немного озадачен. Он соглашается заехать в течение дня.
Я пытаюсь понять его чувства и мысли. Меня охватывает волна приятного его удивления, я вижу расписание его дел и попытки втиснуть в тесный график поездку ко мне.
Илье кажется, что я закончил работу по третьей книге.
Но всё совсем наоборот.
С удовлетворением садиста, смешанного с досадой неудачника я поражаюсь своей подлости – подлости разрушить это его приятное ожидание.
Нерациональный материально, но рациональный, скорее морально – бунт. В чём его причины, психологические эксцессы и каково его второе дно – сил и искреннего желания разбираться нет.
Ко мне подсаживается парень в белой толстовке. Он узнаёт меня и бесцеремонно просит повторить шутку из рекламы, в которой я недавно снялся. Я говорю ему, что он обознался и ухожу, бессознательно жалко улыбаясь.
Рядом с домом большой парк. В нём выдают напрокат велосипеды. Я беру один на пару часов и выруливаю на пустующую дорожку. Холодный ветер бьёт по костяшкам пальцев, переключающих скорости. Приятная боль в мышцах ног с непривычки. Шорох шин по шершавой поверхности дороги убаюкивает. Треск подшипников погружает в оцепенение.
Множество начинающих рыжеть деревьев проносятся мимо. Переход ослепительного заката в сиреневую темноту фатален, безвариативен. Это чувство отвратительно. Чувство предопределённости без возможности остановки процесса.
Разговоры людей смешиваются в разорванные отголоски. Костюмы людей смешиваются в лоскуты одеяний большого Гражданина. Я сную под ногами этого Гражданина. Мне не даёт покоя Его загадка как Читателя. В чём