Да и разбираться нет никакого желания. Голова гудела
растревоженным ульем пчёл и тошнило, как на каком-то там месяце
беременности. Хотя беременный капитан ВДВ – та ещё хохма. Артём
упал на откидную койку камеры, не задумываясь о странностях. Утро
вечера мудрёнее. Даже если хрен поймёшь, где тут утро, а где
вечер.
Разбудил Артёма железный лязг окошка на двери. Стандартная
камера, стандартные порядки, хоть многое и выбивалось из понятия
«нормально». Например, завтрак. Поднос уставлен парой тарелок и
пиал с салатами. Хоть и не деликатесы, но на питании тут не
экономили. Мясо, каша, салаты, чёрный кофе, колбаса, сыр. Даже
чекушка коньяка стояла на подносе. Прямо Новый год какой-то. Будто
последний завтрак расстрельника, а не обычного заключённого.
Смущала лишь маленькая пластиковая бутылочка из-под сока с мутной
жидкостью.
- Это что за хрень? – спросил он, игнорируя остальные блюда.
- Голова болит? – хмыкнул Прохор. – Это местное лекарство. На
основе самогона. Сам готовил.
- Ну ты жук. – снова хмыкнул Прохор, глядя в полные скепсиса
глаза капитана.
Он споро открутил крышку и сделал полноценный глоток. Лихо
ухнул, скривился и занюхал все это дело, кусочком огурца с тарелки
Артёма.
– Гадость! Уже семь лет прошло, а все никак не привыкну.
- Ты семь лет тут? – удивился Артём, борясь с приступами голода
и позывами рвоты.
- Что тошнит, болезный? – улыбнулся старшина. – Ты живчик выпей,
полегчает.
- Живчик?
- Местное название этой дряни. Наши яйцеболваны зовут его так,
что хрен выговоришь, не сломав язык об задницу, но местные в такие
дебри не вникают и все зовут своими именами. Так что и мы, народ
простой, больше у них лексикон перехватываем, чем своих задротов в
очках слушаем. Те при слове «топтун» морды кривят так, что очки на
брови залезают. Зато любят за чашкой кофе покидаться умными
фразами, типа: «Э-16 не подвержен энтропии кластеров
энергопитания». – Прохор, на последней фразе, кривляясь, сорвался
на фальцет, изображая нечто среднее между мартышкой Крылова и
проституткой с окружной.
- Местные? Топтун? Ты о чем? – Артём насторожился.
- Всему свое время, солдатик. Ты только пей эту дрянь регулярно,
но не много. Глоток раз в два-три часа. Не больше. Обо всем
остальном узнаешь после карантина. – поморщился Прохор.
- И долго мне тут сидеть?