- Так, может, поглядишь уже, а?! Для
тех, кто в танке, на всякий случай напоминаю, что нам немножечко
карта нужна. Совсем чуть-чуть! Потому что кругом как бы фрицы,
которые нас, тоже немножечко, хотят убить.
- Ты разведка, голос на меня не
повышай, - буркнул Батищев, признавая собственную неправоту.
Нехотя, разумеется, но признавая. – Званием пока не вышел. Сейчас
гляну.
- Herr Hauptmann! – неожиданно подал
голос тот, кого меньше всего ожидали услышать.
- Что? – резко обернувшись, рявкнул
особист, только сейчас осознав, что в спешке они как-то совсем
позабыли про пленного, достаточно неплохо понимающего русскую
речь.
- Lass mich dir helfen. Ich habe eine
Karte[6].
- Welche Karte?
- Karte der Gegend, weil Sie es
gerade brauchen?
- Ну, допустим… - сквозь зубы
выдохнул Иван Михайлович, мысленно сгорая со стыда. Хорош
контрразведчик, мать его! Растрепался, что та торговка на базаре, а
фриц сидел да слушал! Позор-то какой! А ежели б тот чего секретного
услыхал?! И как же он прошляпил…
- Говори уж, чего там у тебя имеется?
Что еще за карта такая волшебная и где она?
Из торопливого ответа
выяснилось, что отправляясь на поиски «гостей из будущего», майор
Ланге взял с собой карту их предполагаемого нахождения. Точнее
несколько карт – все, что успел разыскать до отъезда его
заместитель лейтенант Хайке. Все они находились в его
офицерской сумке, которую сначала отобрали во время пленения, но
затем, как он видел, передали «господину капитану» вместе с
электронным прибором. И сейчас он очень надеется, что его помощь
окажется не лишней. Поскольку он, майор Abwehrkommando-3 Рудольф
Ланге, принял окончательное решение о добровольном
сотрудничестве.
- Красиво поешь… - буркнул Батищев,
все еще злясь на себя. Откинув клапан одной их трофейных планшеток,
несколько минут изучал сложенную вчетверо карту, затем задумчиво
хмыкнул. Вытащив следующую, развернул и проглядел, переводя
немецкие названия.
И, просветлев лицом, взглянул сначала
на Локтева, затем на Леху:
- Товарищи, а ведь не соврал фриц-то!
Первая карта нам уже без особой надобности, поскольку Березину мы
уже форсировали, а вот другая – в самый раз. Сейчас еще у покойного
генерал-оберста в полевой сумке гляну!
Степанов взглянул на напряженного
пленного: русский давался тому с трудом, но он определенно
старался, от усердия неосознанно шевеля губами. И неожиданно
подмигнул абверовцу, уже во второй раз в этом времени озвучив фразу
из бородатого анекдота: