Особист непонимающе нахмурив лоб,
мрачно кивнул.
- Значит, имеешь полное право
заявить, что пытался мне помешать, но я угрожал тебе личным
оружием, не позволив этого сделать, - Кобрин убрал «ТТ»
обратно.
- Ну ты и псих… - задумчиво протянул
тот.
- Угу, мне это уже говорили, -
усмехнулся капитан, припомнив сказанное в далеком будущем пилотом
штурмового гравилета огневой поддержки. – Так что я в
курсе.
- Что хоть за сведения? Откуда?
- Да какая тебе разница? – отмахнулся
комбат. – Все равно ж не поверишь… и не проверишь. Знаю – и все
тут. Точка. Слушай, Витя, давай так: если до четырех утра немцы не
ударят, даю тебе слово командира и коммуниста, возвращаю батальон в
пэпэдэ, сдаю оружие и добровольно иду под арест. И тут же пишу явку
с повинной – можешь сам выбрать, кем мне быть – паникером,
провокатором, вредителем или немецким шпионом. Да хоть застрелюсь,
все меньше волокиты будет. Идет?
- Песец… - тоскливо протянул Зыкин. –
Все равно мне теперь уже тоже не отмыться…. Ладно, хрен с тобой,
делай, как знаешь. Но я буду все время рядом с тобой, ясно?
- Договорились, - хмыкнул Кобрин. –
И, кстати…
Он не договорил: в дверях появился
ротный-три Куренок:
- Тарщ капитан, разрешите доложить…
ой, здравия желаю, товарищ младший лейтенант государственной
безопасности…
- Короче, - рявкнул Кобрин.
- Батальон к маршу готов. Разрешите
начать движение?
- Молодец, лейтенант, - одобрительно
кивнул Сергей, бросив взгляд на наручные часы. – На десять минут
раньше срока справились. Командуй, маршрут знаете. Вперед.
Покидая последним разгромленный
кабинет, усеянный обрывками бумаги и носимым по полу невесомым
пеплом, капитан Кобрин автоматически выключил свет. Просто по
привычке…
Глава 3
22 июня 1941 года, 03:43
утра
Подсвечивая фонариком, Кобрин в
последний раз сверился с картой, аккуратно сложил ее и убрал в
полевую сумку. Что ж, вроде все правильно, ничего иного он бы все
равно уже сделать не успел. Батальон занял позиции в нескольких
километрах от границы, на южном фасе Сувалковского выступа, который
прикрывал восемьдесят шестой Августовский погранотряд.
В реальной истории, той самой,
которую изучал перед переносом в прошлое Сергей, расположенная в
Граево пятая комендатура погранвойск НКВД, включающая в себя четыре
погранзаставы – порядка двух сотен бойцов, - вступила в бой в
первые минуты войны. На подавление застав гитлеровским
командованием выделялось не более часа: планировалось, что с этой
задачей справятся пехотные подразделения силами максимум до
батальона при поддержке полевой артиллерии и минометов. Но планы
противника оказались сразу же нарушены: несмотря на часовую
артподготовку и серьезные потери, дрались пограничники мужественно
и стойко. И даже когда подошли танки и бронетранспортеры с
мотопехотой, они продолжали вести бой, уничтожая бронетехнику
гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Тогда же, плечо к
плечу с пограничниками, в бой вступили и подразделения 239-го
стрелкового полка. И все же к восьми утра части полка вместе с
уцелевшими бойцами пятой комендатуры вынуждены были отступить,
организованно отходя на восток. Поскольку обещанная комендантом
района помощь в виде частей Красной Армии второго эшелона так и не
подошла – да и не могла подойти, так же оказавшись под ударами
немецких бомбардировщиков.