К тому времени, когда комбат,
закончив «инспекцию», вернулся на КП, над головой завыли моторы
возвращающихся на аэродромы для дозаправки и пополнения
боекомплекта бомбардировщиков, идущих теперь в обратном направлении
– на запад. Проводив взглядом самолеты, на серо-голубых плоскостях
которых теперь четко просматривались подсвеченные встающим солнцем
бело-черные кресты, Сергей лишь сдавленно выматерился: возвращались
бомберы почти в полном составе. Похоже, историки прошлого, на чьи
труды ссылались преподаватели Академии, не врали – серьезного
противодействия Люфтваффе в первые дни войны не оказали ни ПВО, ни
истребительная авиация. А он-то, был период, сомневался, искренне
веря, что фотографии разгромленных на рассвете аэродромов,
заставленных остовами сгоревших «Ишачков» и «Чаек», – единичные
случаи и случайный успех немецких асов. Оказалось, нет. К
сожалению…
Покосившись на глядящего в небо
комбата, зло играющего желваками, Зыкин неуверенно сообщил:
- Ну, ты это, Степаныч… не психуй,
что ли. Застали врасплох, всякое бывает. Сейчас наши летуны в себя
придут, взлетят, да и вломят этим сукам по первое число. Сталинские
соколы, все дела.
Взглянув на особиста, Кобрин невесело
усмехнулся:
- Неа, Витька, не вломят, точно тебе
говорю. Горят наши соколы на аэродромах, поскольку их никто не
предупредил. Так и сидели до последнего, на провокации, блин, не
поддаваясь.
- Как горят? – закаменел лицом
мамлей.
- Жарко, Витя, горят, жарко, мать
его! Как авиационный бензин с перкалью и прочим дюралем горит.
- Быть того не может!
- Может, - хмуро буркнул капитан,
опуская голову. – Еще как может.
- Но…
- Все, товарищ младший лейтенант,
закончили! – отрезал комбат. – Так что заткнись. И за бойцами
следи, любые разговоры не по делу, или панику там - пресекай, и
жестко. Сейчас упаднические мысли страшнее немецких снарядов. Это
приказ. Договорились?
- Так точно, товарищ командир
батальона, - не остался в долгу особист, поддернув на плече ремень
пистолета-пулемета. – А сейчас-то что делать, Степаныч?
- Ждать. Сидеть тише травы, ниже
воды, и ждать. Не думаю, что погранцы фрицев больше двух часов
сдерживать смогут, так что дальше уж наша работа начнется. А
подготовились мы, что надо, все должно грамотно срастись. Заставим
сук юшкой умыться.
- А потом? – поразмыслив несколько
секунд, задал Зыкин новый вопрос. – Будем держаться, сколько
сумеем? Ждать помощи? Так ведь она может и завтра подойти,
продержимся ли?