Дерева за кустами не оказалось. Куда бы ему деться, трухлявому и узловатому? На дрова такое не годится, да и не маленькое оно было, не утащишь. Место, кажется, то. Это всё от усталости. Там, где должно было лежать дерево, очутилась небольшая кочка. Бросив вещи, Прокл сел на бугорок, скинул тесные туфли, и на мгновение боль позабылась. Захотелось курить. Привычно похлопав по карманам, мужчина с удивлением нашёл пачку сигарет там, куда только что положил телефон. Сама же трубка лежала рядом на кочке. Морща лоб, человек припоминал, когда это он успел выложить мобильник. Не получилось. Будто провал какой-то. В другом кармане отыскалась пластиковая табличка на шнурке. Надпись на карточке гласила: «Прокл Капитонович – помощник директора по юридическим вопросам». Взглянув с безразличием на свою находку, хозяин таблички убрал её обратно.
Закурил. Но ожидаемого наслаждения не возникло. Чтобы успокоиться после такой ночки, одной сигареты не достаточно. Первая кончилась быстро и в ход пошла вторая, за ней третья. Через фильтр сигареты человек как будто втягивал не дым вовсе, а чистый воздух и всё не мог им надышаться. Затушив окурок о землю, мужчина щелчком отправил его к двум предыдущим и всё думал о пропавшем дереве, о телефоне, кочующим из кармана на кочку, и о своей внезапной рассеянности. А ещё о том, был ли он таким раньше. С памятью у него всегда было в порядке, ровно до этой ночи. Уставившись в одну точку, Прокл, получивший от родителей такое знатное имя, которое в один миг приобрело совсем иное значение, всё пытался припомнить, с чего начались те события, которые привели его в лес, и что это за проклятье такое. И только когда понял, что смотрит на пакет, мысли его выровнялись, и приоткрылась дверца с табличкой «начало».
Свет от маленького фонарика упал на наручные часы и выхватил из темноты время: 22:00. Ещё рано. Вот скоро охранник начнёт обходить здание, и тогда можно выйти из укрытия. Некто, притаившись, сидел на стопке бумаг в небольшой комнатке, что работники строительной конторы привыкли называть кладовой. Сидеть спокойно едва получалось – волнение так и подстёгивало человека чем-нибудь заняться, подвигаться. Но стоило ему пошевелиться, как приготовленный для денег пакет начинал шелестеть в кармане пиджака. В тишине такой звук может привлечь внимание не хуже крика. Покуда не раздались ещё шаги проверяющего, Прокл осмелился ослабить галстук. Задел карман. Замер и поморщился, невольно представив себя на месте диверсанта, зацепившего проволоку с грохочущей железкой. Сирена не завыла, стрельба не началась, а он как сидел, так и сидит в тёмной комнате.