— Был, не был… Твоё ли это дело, Светлоокая?! Я буду
возражать!
— Себя лучше вспомни! Кто родного брата тиграм скормил? Не ты
ли, о мудрейший?!
— Ой, да ладно! Были, знаешь ли, сомнения, что он родной.
Сама-то! Опостылевшего муженька со свету сжила! Потом ещё слезами
крокодильими заливалась!
— Ты же знаешь, меня насильно за него выдали.
— Тебя?! Насильно?! Посмотрел бы я на того, кто тебя… Жень,
оставь эти сказочки своим экзальтированным почитателям! Нашла кому
мозг пудрить, право слово!
Выдержав паузу, Женя тяжело вздохнула.
— Тош, я тебе про то и говорю. У всех грехи молодости.
— Грехи молодости?! Мы, по крайней мере, гомиков тысячами не
истребляли и горящей серой их не поливали! Это не политкорректно! А
эти его дешёвые театральные трюки?! Этот горящий куст и прочая
дребедень?! Выбешивает ведь, Жень! Вы-бе-ши-ва-ет! Ты как хочешь, а
я буду возражать!
— Вы сумасшедшие или у вас секта? — Костя и сам не понял, что
заставило его подать голос, видимо, праведный гнев, накопившийся за
время диалога этих двух неуравновешенных придурков.
— Жень, ты слышала?! У нас секта! — Антон захохотал. — Чья бы
корова…
Мужчина смотрел на Костю с нескрываемым презрением, но без
угрозы. Это обнадёживало, и молодого человека понесло.
— Вот вы богохульствуете, поносите Господа, а ведь Иегова всё
видит и слышит…
— Мы от тебя и не прячемся, сопляк!
— …и гореть вам… в этой, как её? — слово, как назло, вылетело из
головы. — В гигиене огненной!
На краткий миг в комнате стало совсем тихо. Тугою струной
дребезжало безмолвие, пока наконец не лопнуло. Вспомнив о чём-то
неотложном, встрепенулись настенные ходики, и протяжным лязгом
громыхнули троллейбусы за окном.
— Простите, молодой человек, меня, кажется, подвёл мой слух… —
говорила Женя медленно, речь давалась ей с большим трудом. — Где мы
будем гореть?
Правильно говорит Ленка — Писание нужно знать наизусть. Костя и
сам уже понял, что сморозил глупость, но язык повиноваться
отказывался.
— В гигиене… огненной…
— Да!.. Да!.. — Антон подпёр подбородок ладонью и глядел на
юношу, пожалуй, даже сочувственно. — Эка тебя, малец, этой девкой
шандарахнуло! И была бы девка стоящая! Так… Финтифлюшка…
Костя вскочил на ноги, яростно сжав кулаки.
— Вы! Вы!
— Жень, он меня бить собрался, — Антон продолжил глумиться. — У
тебя есть, где спрятаться? Сундучок какой-нибудь? Или ты меня
защитишь, ежели чего?!