— Господа, вы с ума сошли?! — как в прихожей появилась Евгения,
никто не заметил. — Что вы с ним сделали?! Он же ещё ребёнок!
— Женя, я тоже рад тебя видеть, — Геннадий был обижен и
по-детски насупился. — Никто его не трогал! Сам под ногами
путается!
Тем временем женщина наклонилась к Косте, пристально всмотрелась
в его глаза и провела раскрытой ладонью у лба. Боль моментально
прошла, лишь чуть больше стала кружиться голова.
— Мальчики, он в беспамятстве, — Женя разогнулась и бессильно
уронила руки. — Совсем плох…
— Что значит «в беспамятстве»?
— А то и значит, Тоша. Не помнит он ничего. И считает себя этим…
как они себя называют? Человеки?
Вся троица растерянно переглянулась.
— Не, как-то по-другому, — Геннадий задумчиво почесал затылок. —
«Человеки» звучит слишком уныло.
— Зато человек — это звучит гордо! — В присутствии Евгении юноша
заметно осмелел. — Всякий человек есть творец своей судьбы! Человек
создан не для того, чтобы влачить цепи, человек создан для счастья,
как птица для полёта!.. — Афоризмы слетали с языка один за другим.
Костя и не подозревал, что в нём сокрыт такой кладезь мудрости. —
Уважать человека, как самого себя, и поступать с ним…
— Надо же! Конфуция вспомнил! — Антон прыснул. — Ты бы про это
помнил, когда…
— Тоша, помолчи! — Женя гневно сверкнула глазами. — Тащите его
обратно на диван, ребята.
Костю трясло в ознобе, голова шла кругом. Без посторонней помощи
он не смог бы сделать и шага. Однако, когда Геннадий взял его
подмышки, юноша попытался вырваться.
— Не надо! Я сам!
Вновь рухнув на пол, он окончательно смирился со своей участью
и, как оказался на диване, даже не заметил.
— Ген, ну ты ей скажи! Было ведь отречение?! — вальяжно
развалившись в своём кресле, Антон мусолил во рту сигару. —
Модальность субъективного, разумеется, ноуменальна, но при этом
нельзя забывать о дискретности экзистенциального и
нетождественности универсума самому себе.
Мучительно переваривая сказанное, Геннадий задумался, но вскоре
отрицательно мотнул головой.
— Нет, Тош, не было, — Гена сидел в соседнем кресле и отстукивал
по подлокотнику ритм какого-то марша. — Любая идеальная субстанция
обладает виртуальной сущностью. Это ты у кого хош спроси!
— Но он ведь сказал: «Я — не Кришна».
— Во-первых, в несознанке. А во-вторых, при чём здесь это?