- Чё-о-о?! Как?!! Беспредел!!! – послышались возмущенные
выкрики.
Угрюмый, до которого дошло, видимо, позже, чем до остальных, аж
взвился. Он шагнул навстречу майору и, замахав кулачищами,
заголосил:
- Ты, начальник, ничего не попутал?! Мне, за кражу –
потолок мотать?!
Майор мгновенно среагировал на попытку неповиновения – через
какую-то долю секунды он уже упирался стволом «Макарова» в лоб
остолбеневшего толстяка.
- На землю! – прозвучала резкая команда. – Лечь,
сука!!!
Угрюмый, с неописуемым ужасом на потном лице, послушно упал на
утоптанную землю, уткнувшись носом в сухую пыль. Майор деловито
передернул ствол и дважды выстрелил заключенному в затылок,
обрамленный глубокими проплешинами. Тело Угрюмого содрогнулось и
обмякло. Вокруг его неподвижной головы плавно растекалась кровавая
лужа. Заключенные оцепенели …
- Ни хера себе! – прошептал Коваль и судорожно сглотнул,
подавляя приступ внезапной тошноты.
- Еще одна блядь свой поганый рот откроет - … , -
спокойно, как бы – между прочим, сказал майор и выразительно кивнул
на тело Угрюмого.
- … так, о чем мы? – продолжил он секунду спустя, как ни в
чем ни бывало. – Ах, да – ИК – 777! Ввиду удаленности режимного
объекта вы будете доставлены туда по воздуху, то есть – на
вертолете. Хочу сразу предупредить – бойцы у меня отменные, так что
– дурить не советую.
Седой катнул желваки и с ненавистью осмотрел конвоиров, стоявших
по периметру дворика с автоматами наизготовку – да, это тебе не
полоротые ВВ-шники! По суровым лицам, безжизненным взглядам и
уверенным, плавным движениям Решетов безошибочно определил в этих
парнях настоящих профессионалов. Таких глаз, как у этих крепких
людей в камуфляже, Сергей достаточно повидал в своей жизни –
холодные и беспристрастные, словно толстая каменная стена,
отгородившая человека от окружающего мира – глаза неумолимого
убийцы. Жестокое и бесчеловечное отношение к арестантам, скорая
расправа без суда и следствия, уровень подготовки конвоя – все эти
факторы складывались в весьма нелицеприятную картину. Казалось, что
отныне заключенным придется существовать в каком-то ином мире –
мире, абсолютно противоположном по своим законам обычной
реальности; мире, где напрочь отсутствуют такие понятия, как
милосердие, справедливость и закон.
Внезапно Сергей почувствовал легкое головокружение, которое,
лишь на миг овладев сознанием, тут же отступило, чтобы затем вновь
вернуться, подобно огромной волне захлестнувшей головной мозг.
Седой покачнулся и едва не упал, успев ухватиться за рукав
стоявшего рядом Коваля. Подняв затуманенные глаза на товарища по
несчастью, Решетов осознал, что симптомы внезапной слабости
обрушились не только на него – старый вор так же, как и он, терял
связь с окружающей действительностью – глаза его подернулись
пеленой абсолютного непонимания ситуации. Оглянувшись, Седой
зафиксировал неадекватное поведение остальных заключенных. Кто-то
упал на колени и, пытаясь вернуть нормальное положение окружающему
пейзажу, отчаянно тряс головой; кто-то, схватившись за плечи рядом
стоящих, неимоверным усилием воли старался вновь взять контроль над
своим организмом; кто-то суеверно смотрел в голубые дали небес и
торопливо молился, стремясь отогнать страшную напасть. Если
исключить возможность очага эпидемии, возникшей в этом сплоченном
коллективе, то можно было с полной уверенностью утверждать, что все
это явилось следствием уколов «для акклиматизации». Решетов
сокрушенно покачал головой и недобрым словом помянул симпатичную
фельдшерицу. Хотя … , если разобраться – она тоже человек
подневольный, что прикажут – то и делает.