- Насмотрелся? – с понимающей
усмешкой осведомился Зыкин, легонько подталкивая товарища в сторону
одинокой легковой автомашины, с потушенными фарами застывшей метрах
в тридцати от них. – Пошли, вон за нами уже транспорт прибыл. Да, и
это: ты сейчас исключительно генерал-майор Константин Иванович
Ракутин, командующий двадцать четвертой армией, и никто другой. Те,
что нас встречают, почти наверняка не в курсе.
- Вить, издеваешься? – вздохнул
Кобрин. – Совсем за идиота считаешь? Мог бы и не напоминать,
честное слово!
- Не, ну я должен был предупредить… -
стушевался товарищ. – Я ж так, на всякий случай… гм… ладно,
двинули, тут ехать совсем ничего.
- Догадываюсь, - фыркнул Сергей,
благодаря загруженной в память информации, знавший Москву куда
лучше особиста. Теоретически, понятное дело. Но, случись такая
необходимость, точно бы не заблудился, даже окажись за рулем
автомобиля. – Слушай-ка, товарищ Зыкин, а ты чего такой дерганый?
Волнуешься?
- Иди ты! – деланно возмутился
товарищ. – С чего бы вдруг мне дерганым быть?
- С того бы, - отрезал Кобрин. –
Думаешь, я тебя плохо знаю? Так не думай, с самого двадцать второго
июня знакомы. Чего напрягся?
Лейтенант госбезопасности помедлил,
прежде чем ответить:
- Да, понимаешь… до сих пор не верю,
что ты все-таки досюда добрался! Все кажется, что вот сейчас – раз!
– и отрубишься. Ну, как в прошлом бывало. А когда в себя придешь –
это уже вовсе не ты будешь.
- Зря переживаешь, Вить. Если меня до
сих пор отсюда не выдернули – прямо сейчас уж точно не выдернут.
Поскольку совсем глупо получится, нелогично. Так что расслабься,
похоже, мое командование приняло-таки решение о личном контакте с…
ну ты понял. Так что топай и ни о чем не переживай.
- Точно? – не сдержался, на миг
дрогнув голосом, особист.
- Сто пудов, - заверил, мысленно
улыбаясь, Кобрин, в который раз припомнив, как тот ворвался к нему
в ночь на двадцать второе июня и пугал трибуналом с прочими
ужасами. Мог ли он тогда даже просто предположить, как оно все
обернется в будущем?
- Добро, тогда поехали. Насчет
Ракутина помнишь?
- Вить, не делай мне нервы! Мне их
уже фрицы попортили! Причем, сильно! И не только они, кстати!
- Все, все, молчу.
Остановившись в нескольких метрах от
негромко урчащего мотором автомобиля, Зыкин бросил ладонь к
козырьку форменной фуражки, обратившись к стоящему возле
распахнутой передней дверцы капитану НКВД: