– Беспечная Лиана! Умница! – подбежал ко мне вприпрыжку Макс. – Кто бы мог подумать, что действительно маленький и незатейливый человек оставит после себя что-то большее, чем черту меж двух дат. Читай!
”Имя: Лиана.
На момент смерти: 22 года. (2105-2127)
Внешние признаки: имеет черные волосы, внешность довоенной азиатки, атлетическое телосложение.
Комментарии: проститутка. Покончила жизнь самоубийством. Доказательств причастности к этому делу кого-либо другого не найдены. Среди вещей на жертве были: блузка, сумка, нижнее белье и бумажный самолетик.
Итог: дело закрыто из-за нехватки доказательств”.
– Но это же невозможно! – вытянул из себя я, поражаясь сходству с нашим делом.
– Всего лишь слова, – он вернулся к столу с улыбкой – Должно быть и еще что-то оставшееся от времени… Нужно найти!
С тех самых пор, не покладая рук, мы стали углубляться в иные дела и искать тонкие, как паутинки, связывающие нити.
С директором более встреч не происходило и не предвещались. Выцепить и поговорить с ним стало сложнее, так как, закрывшись в своем кабинете ото всех, что до этого никогда не происходило, он перестал общаться с персоналом. Ведь, все-таки, раньше фразы “уйти в себя” и “уйти в природу” значили одно и то же. Сейчас – все это заменялось запертой дверью и секретаршей, что, как груз на весах, стала появляться чаще в противовес возникшему явлению.
Часы шли, механизм работал.
Несколько дней кряду сон стал нашим последним желанием, уступая место безвозмездному труду, пока, наконец, наши усилия не были вознаграждены:
«Имя: Мартин Лютер.
Возраст: 40 лет. (2087-2127)
Внешние признаки: чуть толстоват, имеет русые кудри, грубые руки.
Комментарии: смотритель природы (садовод, выращивающий плоды на благо общества); небольшая зарплата. По совместительству жил с Лили Браун, помогавшей ему делить квартплату и цену за имущество. Ранее не был замечен за преступлениями. Покончил жизнь самоубийством. Среди вещей оказались: костюм, визитка и бумажный самолетик.
Итог: дело закрыто из-за нехватки доказательств.»
– Знаешь, что является антитезой фальши? – словно бы продолжая какой-то диалог, произнес Макс и уставился на раскрытое дело.
Я отрицательно покачал головой в недоумении: о чем конкретно меня спрашивают.
– Большая фальшь.
Наши поиски продолжались еще двое суток. Подолгу отказываясь от еды, мы уделяли время мнимому, несуществующему где-либо образу подсказки, что ускользал с каждой новой бумагой, опечатанной “Дело”. Как и многие, потеряв свои цели и радости в живом, мы начали искать их в мертвом.