Кириллу запал в душу самый маленький и слабенький малыш. Он носил его на руках и уговаривал поесть. Малика выбрала себе чёрного, самого крупного, назвала Волкодавом, посадила в корзинку на руле и до вечера катала на велосипеде, знакомя с окрестностями. Оставшиеся два собачонка разделили любовь остальных ребят, не успевших застолбить себе персональных питомцев. Танечка тоже принесла щенкам кусок хлеба, но стояла в стороне, пытаясь понять, почему эти безродные животные вызывают у других ребят умиление. Ей приходилось изображать симпатию, чтобы не выглядеть чёрствой.
Малика пристроила велосипед у беседки, чтобы раздобыть своему любимцу особенное лакомство из кучи даров. Волкодав остался в корзинке, катание по кругу его здорово укачало, он устало свесил мордочку и прикрыл глаза. Танечка сама не поняла, как это произошло. Где-то в глубине той части души, которой она сама боялась, возникло желание причинить щенку боль. Момент что-то сделать выдался крайне удачным. Ребята укладывали питомцев спать и, увлечённые этим процессом, на Танечку не обращали никакого внимания. Дрожащими пальцами, пугаясь собственного поступка, она взяла щенка за шкирку и кинула на середину дороги.
За поворотом показалась машина. Танечка ощутила странное спокойствие, приправленное неожиданно острым удовольствием. Автомобиль приближался, словно в замедленной съёмке, она стиснула край платья, мысленно торопя водителя.
Когда до щенка оставалось несколько метров, наперерез машине быстрой тенью кинулась Малика. Подцепив Волкодава пальцами, она, не прекращая движения, пересекла дорогу и остановилась на обочине. Водитель даже не понял, что произошло, машина проехала дальше, не притормозив. Малика прижала питомца к груди, ощутив, как сильно колотится его сердце, совпадая с ритмом её собственного.
Ребята увидели только конец происшествия: отчаянный рывок Малики и спасённого щенка. Кирилл побледнел от страха, Малика бесстрашно кинулась под машину, а он растерялся, и его промедление могло бы обернуться смертью для собачонка. Ему было стыдно перед самим собой.
Малика пересекла дорогу, продолжая прижимать к себе щенка. Её лицо перекосилось от гнева, глаза, обычно мутно-синие, потемнели, как грозовое небо. Не говоря ни слова, она приблизилась к Танечке и ударила её кулаком в лицо. От внезапного нападения та потеряла равновесие и села на асфальт. Из её носа тонкими струйками потекла кровь. Ребята замерли, обездвиженные яростью Малики, и одновременно попятились, боясь её горящих глаз.