С Ольгой было интересно поговорить и приятно потанцевать. Она всегда с удовольствием смеялась, с участием сопереживала и щедро угощала шоколадом и миндалем. Словом, Ольгу любили все, кому не приходилось с ней работать.
А вот работать с Ольгой было сложно. Работать с Ольгой было страшно. Работать с Ольгой было невыносимо. Работа с Ольгой отнимала все психологические и нравственные ресурсы. Превращала спокойного уравновешенного человека в плачущего неврастеника. Забирала все, что было ценно и дорого.
Владимир с Ольгой никогда не работал, и у них были замечательные отношения. Он часто заходил, пил чай, иногда коньяк и слушал истории из жизни Министерства. Делился своими, куда менее интересными. Обсуждал подводящую раз за разом погоду и улыбался нехитрым, но все равно милым шуткам.
– Все, сделал, – Владимир поднялся из-за стола.
Ольга благодарно улыбнулась. Она была хорошим человеком, попавшим не туда, куда всем сердцем желала.
– Спасибо, Володя. Заходи почаще.
– Всенепременно.
Ровно через семь секунд Владимир постучался и вошел в кабинет Кирсанова.
Кирсанов в этот момент казался очень похожим на Ольгу. Видимо, от сегодняшнего документа зависели не только общественные нужды, но и личные чувства Евгения Павловича. Вследствие чего Кирсанов пребывал в несколько очарованном настроении.
Владимир молча протянул ему документ. Кирсанов погрузился в чтение. Минут пять он переворачивал листы, строго и недоверчиво всматриваясь в каждую букву. Гораздо больше букв Кирсанов любил цифры. Во-первых, их было в три раза меньше, а во-вторых, не надо было гадать над ударениями.
– В целом хорошо, – вынес наконец свой вердикт Евгений Павлович. – Но чего-то не хватает.
Владимир ждал этого замечания. Кирсанов очень его любил. Оно казалось ему глубоким и емким. Оно абсолютно ничего не стоило, но могло принести невиданные дивиденды. В общем, что ни говори, но Евгений Павлович был далеко не глупым человеком.
– Эх, жаль, времени нет! – Кирсанов взглянул на часы. – Уже не переделать. Ладно, – принял он непростое решение. – Оставляем!
– Ну что? – встретил Владимира Шилов, когда тот вернулся в кабинет. – Чего-то не хватает?
– Разумеется. Знать бы еще чего.
– Чего-то важного!
– Чего-то острого!
– Чего-то великолепного!
– Хватит, Вова! – с грустным видом воскликнул Шилов. – Мне кажется, что мы говорим не о документе, а о моей жизни.