– Хорошо, – благодушно ответил Кирсанов, – я у себя. Жду.
Через час Владимир распечатал итоговый документ и понес сдавать его Кирсанову. Сергей пожелал ему счастливого пути и скатерти-дороги.
До кабинета Кирсанова надо было сделать около двадцати шагов. Но уже на восьмом он услышал воззвание о помощи и не смог пройти мимо. Собственно, сподвигло его на это не само воззвание. В Министерстве постоянно звали на помощь, но это отнюдь не означало, что на помощь стоило приходить.
Надо было внимательно вслушиваться в голос зовущего. Голос не должен был отдавать медовыми или, наоборот, резкими нотками. Не должен был быть излишне легкомыслен или спокоен. И уж точно в нем не могло быть паники. Панические голоса обходите за два этажа минимум. Нет! Голос должен быть чист и печален. Вот тогда, если вдруг под рукой не оказалось неотложных дел, можно было и втянуться в чью-то беспокойную историю.
Но на этот раз на помощь звала Ольга, и Владимир почти машинально свернул, чуть-чуть не дотянув до кабинета Кирсанова. Ольге он отказать не мог, как бы ни звучал ее голос. Тем более что звучал он, как правило, неплохо.
– Володя! – длинные волосы Ольги были мило взъерошены. – Володя, помоги, пожалуйста! Я совсем запуталась.
– Здравствуй, Оля, – улыбнулся Владимир. – Что случилось?
Ольга начала сбивчиво рассказывать про свою проблему. Проблема могла быть решена в течение двух с половиной минут, но Ольга об этом, разумеется, не догадывалась. Да и догадавшись, ни за что бы не призналась в этом. Ольга желала подвига в свою честь. Пускай даже на этот подвиг уйдет две с половиной минуты.
Владимир тоже знал про две с половиной минуты, но обижать Ольгу категорически не хотел, поэтому решил задержаться хотя бы минут на десять.
– Будешь чай? – спросила Ольга, пока он занимался делом.
– Нет, спасибо, – с некоторым трудом отказался Владимир, помня о сорвавшемся, но как никогда актуальном визите к Кирсанову.
– А коньяк?
– Прости, Оля. Не сегодня.
– Все всегда не сегодня, – с грустью отозвалась Ольга и с удрученным видом пошла поливать фикус.
Работа в Министерстве Ольгу откровенно тяготила. Она хотела ежедневного праздника, ну или хотя бы ненавязчивого фуршета, а получала лишь календарные протокольные мероприятия. Ольга понимала, что мыслит нерационально, но поделать с этим ничего не могла, да и не хотела.