– Господи… – охнула она, отпуская свекровь, а та осела на землю.
Михаил как стоял одной ногой на подножке, так и застыл, ничего не понимая. Глаза его округлились, открылся рот. Потом он опомнился, кинулся к бабе Куле, сидящей на земле, и на лавочку ее посадил.
– Вы чего? – спросил он. – Чего вы мне грузите?
– Да вот… – растерянно проговорила Ольга. – Баба Куля уезжает… Провожаю…
– Хорошие проводы… – тихо проговорил Михаил. – А я при чем?
– Тут машина должна была… из Борисов… – заторопилась Ольга. – А тута ты… А мне и в глаза не влезло… Закружилась совсем.
Бабка Чайнуха и мать Солонича – Василиса – вывернулись из-за машины, обе неласковые, постреливая злыми глазами из-под темных платков. Они к бабе Куле подошли, пришлось ее успокаивать:
– Акулина, не горьси…
– Вощаная сделалась…
Бабе Куле и впрямь было нехорошо.
– Воды принеси! – приказали Ольге, а она послушно побежала во двор.
– Чего это? – спросил Михаил. – Поругались, что ли?
Бабка Чайнуха покачала головой, сказала внятно:
– Бесстыжие твои глаза. Не знает он. Да ты же ее гонишь! – шагнула она к Михаилу.
– Окстись, – отступил он.
– Я-то окстюсь, – перекрестилась она. – А ты по бесовой библии живешь. Старуху гонишь, чтобы самому сюда влезть, к этой рахманке, в мужья!
– Ты, бабка, умом рухнулась? У меня – жена, дети.
– А у вас адат такой: жену ли, свекровь – под яры, чтоб не мешали. И венчаться кобелиной свадьбой!
– Бабка, не плети! – Лицо Михаила загорелось алой кровью. – Не плети чего не знаешь!
Выбежала из ворот Ольга с водой, сунула ковшик в руки Василисы. И кинулась на Чайнуху:
– Ты чего устава читаешь?! Кто тебя к моему базу звал?!
– Ты меня не гони! – взбеленилась Чайнуха. – Я тебе не свекровь! Это ты свекровь, какая тебя всю жизнь в сип целовала… Как кошонка со двора!
– Смертную одежу наземь кинула! – поддержала ее Василиса. – Чтобы твои руки отсохли!
– Не кидала я! Лишь отдала!
– Грех, грех на тебе! И на тебе, черт краснорожий! Вот Гордевну, мать твою, увижу, я ей выскажу… До веку на вас грех!
На шум и крик стали выходить из дворов люди:
– Бог тебя накажет, Бог!
Баба Куля встала со скамейки и пошла к машине.
– Поехали… – сказала она. – Стыду…
– Куда? – спросил Михаил.
– Назад… Вертаемся…
– Да ты же не с ним приехала! – прикрикнула Ольга. – Погляди, это не твой шофер.
– Увезите меня, люди добрые… – заплакала баба Куля. – На старости лет позор принимать…