— Мне написала подружка твоей бывшей, — сообщаю между делом, усаживая мальчиков в кресла. Достаю из шкафа кашу.
— В смысле? Опять?
— Да, поведала, что ты лох последний. Дескать, как можно было выбрать меня с прицепом, а не ее очаровательную подругу?
— Лох последний, круто, — бормочет себе под нос Ростик. Качает головой. — А ты что?
— Написала, что у нее губы красивые. Что?.. Это правда! — болтаю я. — Зашла на страницу посмотреть фотографии. Рот как у Джоли.
— Самый красивый рот — это рот, который не несет хуйни, — говорит Ростик резко, последнее слово он произносит одними губами. — И знаешь что?
— Что?
— Именно такой рот сейчас находится в метре от меня. Уж не говоря обо всем остальном.
Я приподнимаю брови и улыбаюсь.
У нас легкие отношения. Моим детям не нужен новый отец, собственный опыт показал, что замена невозможна. А мне самой не нужен спонсор. Мне вообще от Ростика ничего не нужно в материальном плане. Но, как выяснилось, иногда равнодушие служит магнитом. Ростислав постоянно пытается впрячься в мои дела и хоть как-нибудь, да помочь.
Иногда мне кажется, что он взломал закон Мёрфи.
Искупав сыновей, я едва не засыпаю вместе с ними в спальне. Чтобы взбодриться, принимаю душ. Кира лежит в ванной комнате, молча ревнуя нас всех к Ростиславу. Ее можно понять, и мы с Ростиком в основном встречаемся у него. О том, чтобы жить вместе, речь иногда заходит, но мы никак не можем определиться территориально. Он занимается стройкой и мотается по всему югу, в зависимости от расположения объектов. Я же не могу пойти на то, чтобы переехать отсюда и запереть себя в квартире.
Мы ужинаем при свечах под тихий, медленный джаз. Пьем вино, обсуждаем новости, и я ощущаю себя такой спокойной и благополучной, какой не была никогда в жизни.
— Слушай, этот инвестор с севера, кажется, всерьез нацелен скупить половину нашего пляжа, — в какой-то момент делюсь с мужем, едва сдерживая возмущение. — Ну откуда он такой мотивированный взялся?
— А ты не думала рассмотреть его предложение? Деньги-то действительно приличные.
Я замираю, как будто кто-то выдернул землю из-под ног. Продать отель — это значит навсегда попрощаться с Адамом. И в первую секунду меня душит ужас, но потом... Потом я смотрю на Ростика, на его умиротворенное красивое лицо и опускаю глаза.