Надя сказала, что я детей сиротами оставлю, если продолжу держаться за воспоминания. То, что было сегодня, — ненормально. Он умер. Все.
Отношения с Алтаем, стремительные и яркие, припечатали меня прессом, переломали мой стержень в крошку. Рядом с ним я постоянно находилась в состоянии тревоги или горя — за себя, за него. За нас. Любовь к нему отравляла и продолжает отравлять до сих пор.
Но я... я не могу отдать этот отель другому человеку.
Все еще больно. Жгуче больно. Как будто в душе открытая рана, и мы сыпем на нее солью, даже просто разговаривая об этом.
Вспоминаю сегодняшнюю истерику и качаю головой.
— Я... подумаю, — выдыхаю наконец. — Честно говоря, замучили москвичи с их тупыми предложениями.
Буквально на днях приезжали дерзкие ребята, расхаживали по территории, вслух обсуждали, что сразу пойдет под снос, а что будет перестроено. На отказы не реагировали.
Пришлось спустить на них Киру.
— Ты никому ничего не должна.
— Мне как минимум нужно увидеть этого человека. Поговорить с ним... Северянин вроде бы будет на форуме по гостиничному бизнесу. Я, правда, не планировала туда ехать.
— Давай смотаемся. Ну а что? — предлагает Ростик мягко, но уверенно. — Возьму несколько отгулов.
Это очень мило с его стороны, если учесть, что по брачному договору он не может претендовать ни на копейку от наследства мальчиков.
— Думаешь?
— В случае нужды защищу тебя от этого скрытного северянина. Хотя бы в этом положись на меня.
Усмехаюсь, поднимая вилку:
— Хорошо. Но видеорегистратор я куплю себе сама!
Ростик откидывается на спинку стула, качает головой и смеется:
— Договорились.
5. Глава 5
Я скидываю лодочки, бросаю сумку на комод и бегу мыть руки.
Москва. Раньше я мечтала жить в этом городе. Что это было за затмение, о чем я только думала? Как можно променять тепло, фрукты и солнце на толпу людей, промозглый дождь и пробки?
Ужасно холодно, и это только сентябрь.
— Как все прошло? — спрашивает Надя у Ростика.
Мы ждали до последнего.
— Никак. Северянина не было на конференции.
— Как не было? Мы что, зря ехали?
Я заканчиваю смывать с себя пыль и бактерии и захожу к детям. Едва вижу свои булочки с корицей, теплом затапливает! Мы ушли рано, они еще спали, и сейчас кажется, что я их неделю не видела. Сердце рвется, обнимаю мальчишек, расцеловываю сладкие лобики. Надя дает краткий отчет: когда проснулись, что ели, какое настроение.