За семь лет Хенесс смог увидеть только трех человек, которые имели отношение к НИМ. Кроме человека в очках, это был связник, использовавшийся для передачи информации, и еще один мужчина. Хенесс видел его только мертвым. И все же он был одним из НИХ. Хенесс знал это наверняка. Семь лет – это номера телефонов, цифры, имена людей, это очень много и почти ничего. Хенесс по-прежнему оставался в изоляции. Он знал результаты, но истоки оставались неизвестными. И кроме этого – некая недосказанность в этих трудноуловимых отношениях между ними. ОНИ знали о нем все, начиная с убийства актера. Он же не знал ничего. Голоса в телефонных трубках, как посланцы чужих миров, были, по существу, той единственной субстанцией, с которой он имел дело. Но, вероятно, это входило в условия договора. А этот договор, безусловно, существовал. ОНИ выбрали его, но и он выбрал их. Человеком в очках не было сказано ни слова о том, что могло бы произойти, если бы Хенесс отказался от его предложения. И сейчас, думая об этом, он как-то отчетливо осознал: он мог отказаться. И ОНИ не должны были ничего предпринимать против него. Ведь так или иначе они были связаны одной идеей еще до того момента, когда Хенесс стал работать вместе с ними. Если это не так, тогда все не так. Он принял предложение не потому что испугался разоблачения. Вопрос так не ставился вообще. Человек в очках пришел не запугивать. Это не имело никакого смысла. Он предложил сообща делать одно дело. Неверие в силу закона – вот как это называлось.
Квартира, в которой сейчас находился Хенесс, была своего рода мышеловкой, захлопнуть которую мог только он сам. Но то, что он затеял, включало в себя и этот элемент, история с этой девушкой – только предлог. Время начало свой иной отсчет для него. Заставить ИХ принимать спонтанные решения. Зачем? Может быть, для того, чтобы чуть-чуть приоткрыть их лица. Ведь то, что происходило с Хенессом, напоминало движение по замкнутому кругу. Это не могло продолжаться бесконечно. Но самое главное (и Хенесс прекрасно понимал это), ОНИ, разумеется, догадываются, что рано или поздно должно произойти что-нибудь в этом роде. OHИ готовы к этому. Но их реакция оставалась для Хенесса загадкой. Так кем он был для НИХ в действительности? Если вдруг полиция арестует его, что произойдет? Он чувствовал, что не вполне может сформулировать свои сомнения. Это был чистый бред, маниакальная идея, пытка самого себя. Конечно, в его положении самое лучшее – исчезнуть. Совершенно напрасно он связался с этой девушкой. Его уже ничто не могло касаться.