– Дорогая Алира, неужели книга настолько увлекла вас, что вы не заметили приход собственного жениха?
Отложив книгу в сторону, девушка медленно встала и присела в скромном реверансе, молясь Вседержителю, чтобы ненароком не наговорить этому мужчине грубостей.
– Добрый вечер, милорд, – она сухо поприветствовала гостя. – Рада вас видеть снова.
В ответ на столь холодное приветствие, герцог Флавиан лишь криво усмехнулся и поднес к своим губам руку невесты, в последний момент, повернув ее тыльной стороной запястья вверх.
– Можешь называть меня по имени милая, мне будет приятно… – прошептал он, касаясь нежной кожи легким поцелуем. Вэйн Флавиан нарочно провоцировал холодную красавицу, надеясь хотя бы так вызвать в ней отклик каких бы то ни было эмоций, ему хотелось увидеть искру жизни в ее ледяном взгляде.
В этот момент Алира остро ощутила, как в ней с каждой секундой разгорается костер ярости, и даже кара Вседержителя не помешает ей высказать герцогу в лицо все, что она о нем думает.
«Как он посмел так откровенно заявлять на меня свои права?!», – прошипел внутренний голос у нее в голове.
В обществе этот жест строго осуждался, он намекал на некие личные отношения, о которых не принято было распространяться… и Флавиан это прекрасно знал. Юная герцогиня Рауд заметила в глазах гостя некое ожидание. Он намеренно выводил ее из себя! Алира тут же приняла решение не давать ему повода для радости. Нужно было как можно скорее взять себя в руки и успокоиться. Магиня вдруг ясно осознала, что не сможет находиться рядом с этим мужчиной больше ни минуты. Нужно было что-то придумать, чтобы избежать такой ситуации, ведь на отца надеяться не приходилось.
– Папа, – отвернувшись от Флавиана, Алира с улыбкой обратилась к генералу. – Мне бы хотелось, чтобы тетя наконец-то познакомилась с моим будущим супругом, все-таки она заменила мне мать.
Магиня не видела, как на эту просьбу отреагировал Вэйн Флавиан, но вот отец отчего-то был явно не в восторге, хотя спорить при госте не стал. Герцог Рауд был уверен, что его сестра все только испортит, к тому же если бы не ее дурное влияние, Алира сразу бы приняла столь заманчивое во всех смыслах предложение руки и сердца. Мира всегда проявляла неподобающее для женщины своеволие, и сейчас генерал искренне недоумевал, почему столько лет закрывал на это глаза.