— Эй, ушастые! Передайте хозяйке
мое мерси!
Когда стражники обернулись, подбросил
миску на ладони и со всей силы швырнул в того,
кто прежде размахивал копьем перед носом. Обожженная глина
вдребезги разлетелась о прутья, а степенного господина
обдало теплой массой, похожей на свежую рвоту. В длинных
светлых волосах застряли кусочки разваренных овощей,
а коричневая жижа побежала по вытянувшемуся лицу.
Вертухаи поймали такое агро, что вмиг
забыли истинно-эльфийскую степенность и бешеными псами
накинулись на клетку. Пока первый дрожащими пальцами искал
на поясе нужный ключ, второй, тараща залитые зенки
и сыпля ругательства, пытался наподдать обидчику древком.
Из всего водопада крепких словечек удалось разобрать лишь
пару — kyliathai’seann, звучащие чаще всего.
Несмотря на уклонения
и перекаты, дважды поймал тычки в ребра и спину,
и раз прилетело в голову, прежде чем суккуба грозно
крикнула из окна. Экзекуция в тот же миг
остановилась, однако надеяться на благосклонное отношение
оскорбленных Высших не стоило. Но их реакция
и удивленные рожи крайне позабавили, хотя повторять веселье
в ближайшее время как-то расхотелось. Несмотря на прямой
приказ, все таки выволокли из клетки и потащили
к двери поместья, но не для продолжения банкета,
а под светлы очи разгневанной хозяйки.
Идти пришлось на второй этаж
виллы, треть которого занимали гостевые комнаты, а все
остальное — просторная столовая с высоченными —
от пола до потолка — окнами, выходящими во двор
и в случае нужды закрывающимися складными ставнями.
К слову, лестница выходила в небольшой «предбанник»,
играющий роль шлюза и отсекающий от господских покоев шум
и запах солдатни. Эльфы хоть и не ходят в атаку
без укладки, но запашок в кордегардии стоял ощутимый
и ни разу не фиалковый. А постоянные разговоры
и грохот сбруи довели бы до белого каления даже
самую уравновешенную хозяйку. Кирэль (ни настоящая,
ни поддельная) к таковым, увы, не относилась.
Слева шел узкий коридорчик
с двумя комнатами, справа раскинулась светлица
в восточном стиле. Перед окном дугой выстроились обитые синим
бархатом пуфики, перед ними стоял длинный стол из мореного
дуба на коротких бронзовых «лапках». В лакированной глади
отражался кальян из хрусталя и золота — Хира
в позе по-турецки (так проще прятать копыта) потягивала
терпкий травяной дым.