– Дедуня, а дедуня, ты что не спишь? Чего раскрылился, руками махаешь, словно куделю играешь?
– Уснешь тут… – после некоторого молчания неопределенно буркнул Чекмень, бросая очередной косой взгляд на бабку, и, опять помедлив немного, добавил серьезно: – Бечь собрался…
– Да чего такое? – испугалась в недоумении глуховатая бабка. За долгую совместную жизнь она научилась понимать своего деда с полуслова, но теперь поведение его оказалось для нее непонятным. – Кого сечь? Зачем? За чего?
– Напужался…
– Вот бог ты мой, слова от тебя не добьешься, тянешь – как нищего за пояс… Кого напужался?
Такому допросу дед решил положить конец:
– Тебя – храпишь, как наряд солдат в казарме.
– Фу! – облегченно перевела дух отходчивая бабка Матрёна. – Я думала, че путнее скажешь, а ты, как всегда, шутишь. Ну, а правда, дедуня, чего не спишь, не заболел ли чай?
Чекмень опять почесался и нехотя отозвался:
– Вошь насела.
– Ой, господи! То храплю не так, то какая-то вошь насела. Какая вошь? – испугалась в очередной раз старуха. – Ты чего дед, обкурился? Их, вшей-то, уж ни у кого ныне и на погляд нет!
Дед покряхтел и нехотя пояснил:
– Не знаю, есть ли у кого ныне вши или нет, а мне страшный сон приснился, что аж не по себе стало, еще во сне крутиться начал. Будто вошь всего облепила, полознет везде, ну прямо как в девятнадцатом году, когда – помнишь? – тиф от них повальный был и ото вшей спасу не было.
– Помню, помню, – с дрожью в голосе поддакнула бабка. – Разве такое забудешь!
– Такие вши меня облепили, что прямо страсть, – продолжал жаловаться дед. – Я их с себя огребаю, а их еще больше. Я их сгребаю, а они опять на меня ползут. Напужался, что аж проснулся.
– Ах, приснилось, – совсем успокоилась бабка. – Эк делов, ты плюнь да позорюй.
– Какое позорюй! – сердито повысил голос дед. – Ты знаешь, скок я уже наяву скребусь, на мне места живого нет! Ей-богу, все тело сербит, и мне кажется, я весь зачухался, как шелудивый поросенок.
Бабка помолчала, а потом, видимо вспомнив что-то, говорит:
– А ты, дедуня, не сепети, может, это и неплохо – вши во сне.
– Как «неплохо»? – приподнял Чекмень кустистые брови.
– А так. Ты слышал, что старые люди говорят—? Что говорят? – дед уставился в бабкин угол и даже чесаться перестал.
– A то старые люди говорят, что мертвецы – к дождю, цари – к болезни, дите – к диву, свинья – к свинству, а вши – к богатству.