Для верующего христианина (да и представителя многих других религиозных конфессий) все чаяния и молитвы направлены к единому Богу. Как хотелось бы, чтобы все эти человеческие чаяния и молитвы имели такой единственный адресат! Трудно представить себе и ещё труднее согласиться, что не некая великая идея, не великий разум руководит миром, что нет такого единого непостижимого создателя всего сущего на земле, организатора, конструктора, архитектора, воспитателя…
Оглядывая своё творчество, я понимаю, что главным ощущением, дающим мне внутреннее право что-то писать (создавать, придумывать, творить) было всегда ощущение величия бытия, грандиозность, необъятность мира, при попытке охватить и осознать которое сильнее бьётся сердце.
Музыка – моя религия.
Недавно, после одного из симфонических концертов, получаю от слушателя письмо: «…ваше произведение звучало как монументальный памятник… вы… композитор и вам не надо обращать внимание на то, что вокруг. Ваш мир внутри вас. Творите, это такая радость быть творцом…». Возможно, это преувеличение восторженного слушателя, возможно и нет. Предполагаю, что и многие другие авторы так оцениваются своими слушателями. Дай бог. Время всё скорректирует.
Часто возникает перед моими глазами одна картина из детства. Я сижу на рассохшейся лавочке у маленькой церквушки рядом с нашим домом. Рядом со мной – сухонький дьячок, служащий в этой церкви. Он уже успел немного выпить, и его речь, тихая и тягучая переносит меня в удивительную страну, не столь благополучную, как моя (моя, конечно, самая любимая и лучшая в мире). В стране, описанной моим дьячком, торжествует жестокость, корыстолюбие, всевозможные человеческие пороки, идёт страшная борьба со злом, со всякой дьявольщиной, на площадях звучат обличительные речи одиноких праведников, там совершаются дикие пытки, висят на деревянных перекладинах осуждённые, корчась в страшных муках, – но там происходят и волшебные исцеления после мучительной смерти, растут на сказочных деревьях сказочные плоды, люди славят мудрых старцев и омывают ноги усталым путникам… Кажется, и самому дьячку интересно было иметь такого любопытного слушателя; я всё спрашивал и спрашивал, и он всё отвечал и отвечал, стараясь быть более понятным маленькому слушателю. Описанные им эпизоды и картины всевозможных удивительных чудес становились всё более красочными и загадочными…