Следующую остановку сделали на месте древнего Пустоозерска – форпоста русского княжества на Севере: служивые люди, стрельцы добирались сюда по Двине, затем волоком до Мезени, дальше сквозь сырой, болотистый лес тайбол, по Печоре. Выезжали, как правило, осенью до ледостава, на место добирались к началу зимы. В Пустоозерске долгие пятнадцать лет провел ссыльный протопоп Аввакум, в земляной яме писал книгу – обо всем этом поведал Олег. Сорокина слушала открыв рот, смотрела широко открытыми глазами на затянутые песком ямы, прогнившие бревна, упавший трухлявый крест и удивлялась познаниям ветеринара…
4
Тыку, как правило, говорил предельно мало, лишь когда нельзя было промолчать, следовало сообщить нечто важное.
– Однако человек прошел. Налегке – след неглубокий. Спешил, болото не обошел.
Все сведения Тыку узнал по тянущемуся следу лыж и двух палок.
– Из поселка шел. Лыжи не наши, у нас без палок.
Следы по ноздреватому снегу обходили лишь места, где росла морошка, видимо, путник не хотел давить ягоды. Минуло чуть больше получаса, и работники «Красного чума» заприметили точку, которая росла, пока не оказалась лыжником.
– Добрый наст идущему! – произнес Тыку приветствие и получил ответ:
– И вам доброго пути.
Галку подмывало спросить у путника: отчего идет один, неужели не опасается волков? Но вспомнила, что в тундре не любят назойливых, излишне любопытных, и промолчала.
Путник по лицу девушки понял, о чем его хотят спросить.
– Утром оставил стойбище, к вечеру на место прибуду. В Харп иду.
– По пути, садись, – пригласил Тыку.
Парень снял лыжи, присел к Олегу, положив на полозья обутые в высокие, чуть ли не до колен тобоки, поправил на поясе медвежий клык.
– Дед раньше носил, потом отец, теперь моя очередь. Спасает от зверя и болезней.
– Так уж, – не поверил Олег.
Парень тряхнул головой:
– Сколько хожу – ни один волк не нападал, и голодные лисы тоже.
«Мне бы подобный талисман, – пожелала Галка, – впрочем, и без него не встречала хищников и не помню, когда в последний раз температурила».
В отличие от Тыку, парень был разговорчивым, рассказал, что весной вернулся с армейской службы на погранзаставе, собрался работать на звероферме, но как имеющего звание старшего сержанта его назначили профоргом.
– Иду в бригаду собрать взносы, вручить одному оленеводу медаль «Ветеран труда», посоветовать отправить детей на материк в лагерь.