После семи лет «общего» нужно было показать серьезную программу: полифонию, сонату, этюд, пьесу… И тут, в этот решающий год, моя учительница выходит замуж, и вскоре я замечаю, что она беременна. После выхода в декрет, продолжаем заниматься у нее дома до того дня, когда, открыв мне дверь, ее мама скажет: «А Наташенька в роддоме».
По окончании первого класса мама посетила родительское собрание, это было ее первое и последнее собрание. В дальнейшем мои родители никогда не приходили в школу и не видели моего дневника, я расписывалась в нем сама, там все равно были одни пятерки. Мама, которая не умела публично выступать, была удивлена, когда я, первоклашка, вышла перед родителями и сделала доклад о том, кто плохо себя ведет, кто плохо учится, и что с этим делать. Не помню уже как называлась «должность» предводителя октябрят-первоклашек, но моя дальнейшая «карьера» началась прямо с первого класса. Я была каким-то чересчур правильным ребенком, все делала «как надо», так, как того ожидали от меня старшие.
В пионерском возрасте меня всегда выбирали председателем совета отряда, позже председателем совета дружины, и потом – секретарем комсомольской организации школы.
Мысль о том, как мне повезло, что я родилась в СССР, посещала меня часто. Но в старших классах мой патриотический пыл поугас. Я видела, как папа-коммунист с раздражением бросал газету, читая передовицу, как выключал телевизор, видя наших целующихся вождей. Понимала, что все что показывают по телевизору и пишут в газетах – фальшиво. Интуитивно чувствовала, что говорят одно, а делают другое, но все жили так, как будто верили.
Поступив в музыкальное училище, я скрыла, что была комсомольским вожаком школы, чтобы, не дай бог, не оказаться опять в этой роли.
А пока, по окончании седьмого класса, я получила путевку в Артек, на Третий Всесоюзный слет пионеров. Тогда это событие можно было бы расценить, ну, примерно… как быть избранной для полета в космос.
Пионерский лагерь Артек, расположившийся на берегу Черного моря (до этого я никогда не видела моря), предназначался для «лучших из лучших», самых достойных из достойных пионеров Советского Союза. Честно говоря, я не считала себя одной из них: да, отличница, да, активистка, да, спортсменка, да и в художественной самодеятельности участвовала, но Артек! Даже мечтать об этом я не смела. Всю пионерскую работу в нашей школе организовывала старшая пионервожатая, моя роль сводилась к тому, чтобы озвучивать ее идеи на школьных пионерских сборах и собраниях пионерского актива. Это я умела делать хорошо. Помню, что я не горела идеями пионерского движения, но меня выбирали, а для меня надо – значит надо!