Видимо-невидимо,
слыхано-неслыхано —
Валит снег на улицы города Москвы,
И позёмка поздняя вяжет,
будто лыками,
Будто на ночь путает по ногам мосты.
Вся Москва как в озеро тихое опущена,
Снег летит-слетается на фонарный свет,
Осеняет вечностью бронзового
Пушкина,
Может быть, о нянюшке думает поэт.
В эту пору снежную поневоле
вспомнится
Про житьё в бревенчатых четырёх
стенах,
Утренние запахи в запустелой горнице,
Веники окладистые в продувных сенях.
Но как в полночь зимнюю выпадет
погодушка,
Заровняет впадины, кочки и углы, —
Что Москва-боярыня,
что деревня-вдовушка —
И в речах рассыпчаты, и лицом белы.
Если б я знахарствовал красоте
во здравицу,
Если б тайну вечности знал я наизусть,
Я Москву оставил бы
спящею красавицей,
Положив ей в голову пуховую Русь.
Пусть такое нравится далеко
не всякому,
А житьё хреновое в сущности у всех,
Что в селе, что в городе —
всюду одинаково
Валит по пословице на голову снег.