Тётю Веру называют тронутой,
Не рискуя ахнуться впросак, —
Так она идёт аршинно-строгая
С оловянным маревом в глазах,
В магазинах очереди путая,
Не качнув болезной головой…
А услышит шёпот:
«Полоумная…» —
Обольются губы синевой.
И тогда в припадочном угаре,
Раздирая судорожно рот,
Тётя Вера в копоти и гари
За солдатом раненым ползёт…
О, людская лапотная слепость,
Разве в этом не твоя вина,
Что поныне горько и нелепо
Женщину преследует война?
Не даёт покоя и прохода…
Но бывает изредка, во сне
День Победы к женщине приходит
В поцелуях, плаче и весне.
И тогда с лучистыми глазами,
На груди награды расплескав,
Тётя Вера ходит по вокзалам
И кого-то ждёт издалека.
Ждёт-пождёт…
И прежняя история:
За спиной качаются смешки,
Наяву – соседи в санаториях,
Только ей советуют – в Ложки́.
И всё так же называют «тронутой»,
И другие славят имена…
Женщину, святую перед Родиной,
До сих пор преследует война!
Да одна ли травму получила
И безумна стала, и проста?! —
Как слепые пули приручила,
Так людскую слепость не прошла.
Я хочу, чтоб памятно и честно
В песню бы вошла она и в стих,
Чтобы, славя мёртвых неизвестных,
Мы не забывали о живых.
Чтоб никто о горе не умалчивал.
Чтоб её не мучила война,
Чтоб была ей Родина не мачехой,
Родина, что ею спасена!