Ведь от тебя до меня всего лишь шаг:
Быть способными преклонить все свои попытки предугадать Будущее перед Величием Замысла.
Быть может тогда земля в доверии ответит иной открытой, не знакомой ещё нам дорогой на новые берега,
иной тверди этой долгожданной встречи…
Пропуская силу в настоящем бессилии, быть способными осознать всю грандиозность свыше в незначительной крохе своего вклада сквозь всю нашу историю…
Прежде чем выйти на осознанный уровень любви, женщина, в первую очередь, познает свою женственность через воссоздание родовых традиций, интуитивное исполнение судьбоносного поведения, что формирует её жизненный путь и кредо.
Для того, чтобы научиться по-настоящему любить мужчину, она надевает на себя разные одежды самых разных женщин: её сестер и подруг, духовных наставниц и древних старух рода, её идеалов из сказаний и святых жриц, что по сей день сторожат «священные врата храма» познания женского величия.
Женщина прикасается к священной мудрости, когда понимает, что она в первую очередь хранительница вековых традиций о благополучии Рода.
Благодаря развитию своей интуитивности и погружению в сакральные мистичные переживания проживания самодостоинства женского проявления она начинает обнаруживать себя и в других созвучных ей женщинах, постепенно вспоминает себя через творческие единые женские мастерские, делится с ними своими мечтами, рисует картины и пишет созвучные целительные письма, обнаруживая в себе кладезь талантов.
Все ближе и ближе она подходит к тайным дверям, что звали её изнутри. В своих сновидениях она спускается в пещеры и подземные миры, входит в темные чащи лесов и выражает свое бесстрашие. Оставшись одна, когда сестры которых у неё никогда не было, а были лишь призрачные грезы об их существовании, что остаются позади, внутренняя героиня вступает на новую неизвестную территорию.
И понимает, что всегда искала то, что было утеряно не ей. Она искала родных душ, в попытках забыть о своей главной цели жизни: исцелить память своего Рода. А нашла, благодаря блужданию впотьмах, ключ к тайнам всех женщин Мира.
Она глубинно соприкасается с потребностями своего рода и позволяет проявляться ему по-новому, позволяет дышать сквозь неё, освобождая не только себя, но и те естественные желания ушедших предков – женщин её рода, по ряду причин, отказавших в счастье быть себе собой, однажды нарушив законы молчания о своих женских грёзах.