А ведь не все идеалисты-мечтатели смогли так же, как он, служить долгие годы на своем посту. Он до сих пор помнит лучшего друга отца – дядю Леву, их долгие разговоры на кухне, где можно было вешать топор от огромного количества выкуренных папирос. Особенно врезалась в память одна история о том, как молодого Льва пригласили после армии служить в КГБ в Челябинске. Молодой человек принялся с энтузиазмом разоблачать врагов Советской власти. Даже вышел на подпольный бордель, в котором по его оперативной информации могли осуществляться встречи с представителями иностранной разведки. Лев ждал поощрения, похвалы и, конечно, мечтал принять участие в штурме заведения. Однако пылкого службиста вызвало начальство, велело принести все материалы по делу и забыть о нем навсегда. Оказалось, что этот бордель обслуживал работников областного комитета Коммунистической партии. Льва, правда, все же поощрили именными часами и предложили заняться другим делом. Однако молодой человек был максималистом и свято верил в идеалы Родины, поэтому уволился из органов и вернулся к работе по диплому инженера-энергетика.
Может быть, еще и потому, в память о тех, кто исполнял свой долг на совесть, погибал на посту от рук нечисти, Сергей решил доказать себе, что может делать общество чище и справедливей?
Однако жизнь распорядилась по-своему: идеалы вскоре ушли, а преступность осталась. И с ней кто-то должен был бороться. Так Сергей Сергеевич постепенно врос в профессию и прикипел к ней всей душой, да настолько, что не бросил рапорт на стол руководству, когда освободили Алика, которого он взял, что называется, на горячем. Парень нагло, не стесняясь, торговал наркотиками в местном баре. В тот вечер от передозировки скончалась 14-летняя девочка.
Голубчиков самолично скрутил этого ублюдка, составил протокол при понятых об изъятии наркотиков и доставил в отделение.
На следующий день его вызвали к руководству, предъявили превышение служебных полномочий, подтасовку улик. В итоге Алик с ехидной ухмылкой прошел мимо, а Сергеичу вкатали выговор о неполном служебном соответствии. Пришлось проглотить.
Конечно, если бы не Натка, наверно, начал бы пить или уволился. Но жена поддержала, помогла, по сути спасла. Вот так всегда: когда плохо, безвыходно, а дома – тепло, уютно, сытно, жена, дети. И хочется жить и дерзать дальше.