Щелочка, в которую мы собирались просочиться, начиналась на
глубине трех метров холодной, как лед, и бурной горной речки.
Именно сюда выходил канализационный коллектор скрытого в горах
секретного института. Предполагалось, что из-за холода и скорости
течения, а главное, из-за полной секретности планов расположения
коммуникаций бывшего бомбоубежища, этот путь был абсолютно
неприступным. Мне предстояла самая малость. Доказать ошибочность
расчетов специалистов по пассивной, а затем и по активной
безопасности.
Я закрепил репшнур за подходящий валун, уложив все свое хитрое и
не очень хозяйство по кармашкам подвески и рюкзака и, проверив
респиратор, стал потихоньку стравливать конец, все больше и больше
погружаясь в воду. Несмотря на роскошный спецкостюм, холод
понемногу пробирался к моему телу. Или мне это казалось? Но уже
через пару секунд, когда я попал в створ течения, мне стало совсем
не до холода. Меня мотало и било, как щепку, закручивая пропеллером
в бурлящем потоке. В итоге, я чуть не проскочил нужное мне место.
Решетка сливного отверстия была, как я и ожидал, забрана крупными
прутьями, толщиной почти в большой палец. Минут десять
потребовалось на то, чтобы гибкой пилой перегрызть несколько штук,
а остальные отогнуть. Чуть не разодрав гидрокостюм, я проскользнул
мимо торчавших, как зубы, обломков и начал карабкаться навстречу
теплому потоку. Где-то сзади пыхтели мои нежданные компаньоны. Я
искренне пожалел наблюдателя, так как ни гидрокостюма, ни
подходящего снаряжения на него не хватило.
Ладно. Сами навязались.
Через некоторое время я вместе со своими спутниками оказался в
колодце водосброса. Почему резервный, а стало быть, по идее,
нерабочий колодец шуршит на всю железку, я даже не задумывался. А
вот напарник мой, выглядевший после вод бурной реки и канализации
так, словно всего лишь прогулялся с девушкой под луной, заставил
меня сильно усомниться в его неготовности к грядущим передрягам. Он
сбросил фантомную оболочку, и его комбинезон мягко переливался
фиолетовыми искорками. И Марджан – так звали мою вторую спутницу,
деловито и ловко, словно занималась этим всю жизнь, поправляла свое
разболтавшееся снаряжение.
Я в этой жизни, и насколько я помнил, в предыдущих, повидал
всякого. В том числе и средств убиения себе подобных. В конце
концов, это все-таки моя профессия. Но то, что доставала из
небольшого кожаного мешочка и цепляла на себя эта внешне хрупкая
девочка, боюсь, не приснилось бы мне даже в кошмарном сне. Просто
еще одна, совершенно незнакомая мне школа боя.