Удовлетворенно хмыкнув, Дмитрий встал и, чуть сузив глаза, заметил:
– Весьма недурно. Этот наряд мы непременно возьмем. Если и остальные платья будут такими же красивыми, пожалуй, я останусь доволен.
– Остальные еще лучше, – заявила хвастливо мадам. – Мы подобрали весь гардероб. Чуть более трех дюжин платьев, столько же туфелек, и…
– Да, хорошо, не стоит перечислять, мы все берем, – недовольно бросил Дмитрий, который уже мечтал выйти из этого душного заведения.
Мадам довольно закивала, отметив, что у девушки чудесная фигура, на которой ее изысканные платья просто великолепно смотрятся. Скарятин согласно закивал, как-то высокомерно бросив пару хвалебных фраз о платье, в котором была Аглая.
Глаша стояла молча, боясь что-либо сказать. Отчего-то ей было не по себе. Дмитрий и мадам Соверне обсуждали все сами, даже не спрашивая, нравится ей платье или нет. Девушка ощущала себя неловко в подобном наряде, ибо половина ее груди была обнажена, а корсет невыносимо стягивал талию. Никогда она не носила такие изысканные и открытые платья. Глаша попыталась возразить, но Дмитрий обратил на нее удивленный холодный взор и недовольно заметил:
– Вы чем-то недовольны, Аглая Михайловна?
Девушка окончательно стушевалась под его тяжелым взглядом и опустила глаза, покраснев от смущения. Она понимала, что за все платил Скарятин, и оттого она не имела права голоса.
– Первую дюжину я пришлю в ваш дом завтра же, остальные на следующей неделе. А насчет оплаты… – начала мадам.
– Аглая, подождите меня в карете, – властно велел Дмитрий, устремив цепкий взор на девушку. Глаша кивнула и по его велению вышла. Дмитрий вновь обратил свой взор на мадам Соверне и заметил:
– Насчет оплаты?
– Да, я хотела заметить, ваше благородие, что мои платья шьются из самых дорогих шелков и бархата, а атлас привезен из самой Франции. И фасоны скроены по весьма изысканным французским модным эскизам.
– Довольно, я все понимаю, – перебил ее Дмитрий, понимая, что мадам хотела набить цену на свои наряды. – Итак, сколько?
– Весь гардероб будет стоить семь тысяч триста рублей.
Дмитрий прищурился, опешив от невозможно высокой суммы. Однако он тут же осознал, что ему было невероятно приятно видеть Аглаю в янтарном платье, в котором от ее прелестей просто невозможно было отвести глаз. Оттого он холодно улыбнулся мадам и произнес: