– В карете душно, Дмитрий Петрович, – промямлила Глаша. – Я никогда не была в таком большом городе, мне было интересно посмотреть.
– Вы глупы, Аглая Михайловна, как я посмотрю, – неучтиво перебил Дмитрий, сверля ее настойчивым взглядом, словно провинившегося ребенка. – Отчего вы стоите посреди улицы, словно ждете приключений?! Неудивительно, что мужчина принял вас за кокотку.
– Кокотку?
– Да. Женщину легкого поведения.
Глаша опешила, смутилась от слов Дмитрия и опустила глаза на свои задрожавшие ручки. Она видела, что молодой человек рассержен, но она не хотела его сердить, оттого извиняющимся голосом пролепетала:
– Простите, Дмитрий Петрович, я не подумала…
Остановив настойчивый взор на глубоком декольте платья девушки, Скарятин отметил, как все же прелестна ее грудь в этом новом туалете. Высокая, полная, нежная, она эффектно возвышалась на изящном стане девушки, и фасон платья подчеркивал это. Тонкие плечи Аглаи и ее узкая талия на фоне широкой юбки весьма соблазнительно смотрелись, и молодой человек ощутил, как от манящих прелестей девушки, что сидела напротив, его гнев стал утихать, а голову заволокли думы о сладострастии. Дмитрий представил, как уже по возвращении домой уединится с Аглаей в спальне, неумолимо стянет это янтарное великолепное платье с ее волнующего изящного тела и непременно удовлетворит свои страстные желания, которые теперь наполнили его существо от созерцания чудесного вида Глаши.
Оттого через минуту, так и не спуская нагловатого взгляда с пикантного соблазнительного декольте девушки, Дмитрий уже более любезно и даже как-то по-доброму произнес:
– В столице не принято барышням выходить на улицу одним, Глаша. Их должны сопровождать или брат, или отец. На худой конец, горничная или нянька. Если же девушка одна, да еще стоит на бульваре и словно ищет кого-то, это наводит на определенные выводы.
– Я все поняла, Дмитрий Петрович, – кивнула Глаша, стараясь более не раздражать молодого человека.
– Вот и чудесно, моя птичка, – уже как-то довольно ухмыляясь, заметил Скарятин.
Жизнь Глаши изменилась коренным образом. С того дня, как она стала любовницей Скарятина, все ее дни проходили в праздности и украшении себя. Это было ново и непривычно Аглае. Ведь еще с детства приученная к труду в родительском доме, она невольно искала себе занятие, дабы не проводить в безделии многие часы. Она пыталась помочь на кухне, по дому девушкам-горничным и даже садовнику. Однако это сразу же не понравилось Скарятину. Еще во второй день, когда он нашел Глашу на кухне, Дмитрий высокомерно заявил, что в доме полно крепостных слуг, которые должны все делать. А ее задача состоит в том, чтобы украшать себя и быть приветливой с ним, ибо он желает этого. Глаша, пытаясь угодить своему кумиру и боясь вызвать неудовольствие Дмитрия, вскоре безропотно смирилась со своей участью красивой собачки у ног Скарятина.