Троцкий молча кивнул, не отрывая
взгляда от монеты, мелькавшей в руках странного визитера, и
сглотнул. Новиков протянул ему стакан, с уже растворившимся
порошком.
- Выпейте, это подкрепит ваши силы.
Так как насчет автографа, сэр? – спросил он внезапно спрятав монету
в кулак. – Дадите?
Троцкий встряхнул головой, провел по
лбу ладонью:
- .Да-да, конечно. Вот, пожалуйста, –
он схватил листок и черкнул на нем несколько строк. – Берите.
- Thanks a lot[14] – поклонился
Кирилл и вышел прочь.
И тут же попал в объятия капрала
Вермандсона.
- Ну, что? Видал, Джозайя, какого мы
тут тигра прячем?
- Да ну-у… – протянул Новиков. – Тоже
мне – тигр. Он, вроде, всех боится.
- Ну так! – капрал важно кивнул. –
Конечно, боится. И ты бы боялся, старина, если бы Сталин назначил
за твою голову целую кучу новеньких блестящих крон!
Внезапно Кирилл решил
подстраховаться. Он изобразил на лице «возвышенный полет» мыслей, а
затем вдруг приник к уху капрала и зашептал:
- Слушай, Арне, дружище, а давай я
его… а? Прикинь, тебе ведь нельзя, а мне – мне-то можно. И мы потом
получим от Сталина эту самую кучу крон, поделим и… Ты мне только
дай кольт, а уж я – я-то не промахнусь!
В голове пьяного Вермандсона
некоторое время шла борьба между сребролюбием и чувством долга, но
последнее все же победило. Тяжело вздохнув, он помотал головой:
- Нет, venn kamerat, нельзя. Никак
нельзя. Мы же его охранять должны… Нам же сам король, – тут капрал
пьяно всхлипнул, – доверил. И мы…
Дальше продолжать от избытка чувств
он не смог, а потому просто проводил Кирилла в его «номер» –
крохотную каморку прислуги, в которой, однако имелись приличная
кровать, тумбочка, графин с водой и чистое белье.
- Спи, старина, – Арне Вермандсон
гулко хлопнул Новикова по спине. – Спи и ничего не бойся! Потому
что теперь тебя бережем мы.
С этими словами он ухмыльнулся и,
выйдя, закрыл дверь на ключ:
- Что будет нужно – стучи! – раздался
его пьяный голос, а потом забухали тяжелые шаги.
Судя по их неритмичности, капрал был
пьян до полного изумления. Кирилл слышал, как Вермандсон пару раз
падал, и раз десять собирался упасть, лишь в последний момент
успевая схватиться за что-то. Потом все стихло.
Новиков сделал несколько резких
наклонов, потом занялся дыхательной гимнастикой, стараясь скорее
выгнать хмель из головы. По его прикидкам, у него была еще пара
часов до того, когда начнется. Он налил себе стакан воды, вытащил
купленную в столичной норвежской аптеке таблетку колы, тщательно
разжевал ее, запил водой. Повторил все тоже самое с таблеткой
аспирина. В голове прояснилось окончательно, Кирилл сел на кровать
и стал ждать. Мерно бежала секундная стрелка, отсчитывая падающие
мгновения, не торопясь шла минутная, и, не заметно глазу, ползла
часовая. Десять минут… двадцать…