Троцкий, организовавший злодейское
убийство Кирова, Куйбышева, М. Горького, получил достойное
воздаяние за интриги, предательства, измены, злодеяния. Опасаясь
мести за свои преступления, страдая навязчивой манией
преследования, видя в каждом встречном своего возможного палача,
он, наконец, не выдержал. Доведенный до исступления своей звериной
злобой, Троцкий застрелил своих жену и сына, ранил трех норвежских
полицейских и убил престарелую вдову простого рыбака, потому что
даже в глазах этой ни в чем не повинной престарелой женщины, ему
чудился приговор. Норвежские полицейские, охранявшие Троцкого от
возможных покушений, вынуждены были обороняться, и застрелили
его.
Так бесславно кончил свою жизнь этот
презренный человек, отвергнутый собственной Родиной и своим
классом, сойдя в могилу с печатью предателя на челе.
Опубликовано в газете
«Правда» от 16 ноября 1936 г.
Указ Верховного Совета СССР №
12237-37 от 17 ноября 1936г.
За образцовое выполнение
служебного задания особой важности и проявленные при этом мужество
и героизм наградить:
- Орденом Красного Знамени – т.
Новикова Кирилла Андреевича;
- Орденом Красной Звезды – т.т.
Берия Лаврентия Павловича, Меркулова Всеволода Николаевича,
Артузова Артура Христиановича.
Председатель Верховного
Совета СССР Калинин М.Н.
Финский пограничник внимательно
рассмотрел польский паспорт, затем вернул его владельцу и,
козырнув, сказал что-то по-фински. По сопровождавшему слова жесту
Новиков понял, что путь свободен, и претензий у пограничной стражи
Финляндии к нему не имеется. Он вежливо наклонил голову и чуть
приподнял шляпу. Дверь в купе захлопнулась, и Кирилл расслабленно
откинулся на спинку дивана. Ну, вот и все. Дело сделано. Сейчас – в
Питер, а оттуда – в Москву...
На Ленинградском вокзале его встретил
Россохин, и уже через полчаса Новиков сидел в своих апартаментах на
втором этаже ОсИнфБюро. Глеб, усевшийся напротив, выставил на стол
новенькие майорские петлицы с одним эмалевым ромбом, раскрытую
коробочку с орденом Красного Знамени, и бутылку коньяка, на
этикетке которого извивались не то грузинские, не то армянские
буквы, а лейбле у горлышка имелись лишь две буквы: «О» и
«С»[1].
- Армянский? – спросил Новиков.
Россохин отрицательно мотнул
головой:
- Грузинский. Лично товарищ нарком
велел передать. - О ком могут сказать просто «нарком» два майора
государственной безопасности – догадаться было несложно. Кирилл
пригубил коньяк – тот оказался выше всяких похвал.