Логинов внимательно смотрел за тем, как четыре БТР-5 кроют
одуревших от ужаса польских кавалеристов перекрестным огнем. Два
гранатомета, замаскированных на окраине деревни довольно уверенно
крошили центр строя противника, а пулеметчики на «бэхах» не давали
врагам расползаться в стороны. Анатолия смущало только одно:
боезапас на бэтээрах хоть и поболее танкового – конечно, если
считать на ствол, но все же не резиновый и не бесконечный. Впрочем,
и тут имелся выход.
Старший лейтенант прижал ларингофон к шее:
- Связь мне с комвзвод-2. Живо, мать твою! – И уже через пять
секунд, надсаживаясь, кричал в протянутый микрофон – Ланцов!
Ланцов, растакой ты сын! Хорош стрелять! Прекращай палить в белый
свет, говорю! Поднимай своих в атаку, броней прикроешь! Вместе с
тобой третий пойдет. В атаку! Пошел-пошел-пошел! Вперед,
мать-перемать!
Минут через десять четыре БТР-5 вырвались с флангов и,
расстреливая в упор великопольских улан и остатки конных стрелков,
начали обход попавших в ловушку поляков. А с фронта поднялась
редкая цепочка мотострелков, вместе с которыми шли БТР-26 и
бронеавтомобили. Танк Логинов решил оставить «тузом в рукаве». Ну,
так, на всякий случай.
Гжмот-Скотницкий увидел наступающую цепь и несколько неожиданно
крупных танкеток, и удовлетворенно вздохнул. Наверняка красные
усилили свой стрелковый полк так же, как командование усилило его
бригаду. Рота танкеток? Ну, что же: это как раз столько, сколько и
должны были дать полку нищеброды-большевики – больше-то им взять
неоткуда. Значит, пора начинать вторую часть его гениального плана:
обойти эти Червоные хатки и ударить им в тыл. Он отдал команду, и
поморский уланский полк вместе десятком танкеток и полудесятком
бронеавтомобилей двинулся через прихваченные ночным морозцем сжатые
поля в обход деревушки. Генерал бригады думал только об одном:
догадается ли полковник Гробецкий задействовать полковые
противотанковые пушки, чтобы уничтожить эти проклятые красные
танкетки?..
Полковник Гробецкий не подкачал. Он тоже заметил красные боевые
машины и, так же как и его генерал, подивился на несообразные
размеры этих «танкеток», а потом отдал приказ полковым батареям
великопольских улан и конных стрелков разобраться с неожиданной
помехой. Польские артиллеристы споро и умело распрягли конные
запряжки, поднатужились и, беспрестанно поминая «матку бозку
Ченстоховску» и «курву мать», покатили противотанковые орудия
вперед, на открытые позиции.