А я думала: «В каких мощных красках проявляется в каждом из нас малейшее обожание, пока между нами нет сексуальных отношений! А потом оно вместо того, чтобы расти и шириться…»
«Родился сынок, и я решила, что он укрепит наши отношения, Боря научится любить, быть нежным, а у нас, наоборот, всё пошло вкривь и вкось. Он так и не осознал, что детей можно любить до слез, до дрожи, до умопомрачения. Но, понимая, что я не захочу лишить сына отца, Борис почувствовал себя хозяином положения, выворачивал мою душу, как карманы, подминал меня под себя, изматывал. А теперь, когда я узнала… по мне будто дорожным катком прошлись. Корчится от боли, стонет моя душа… Наверное, есть люди, которые переносят такую беду гораздо легче. Может, для этого какая-то мудрость нужна или особое смирение? Но куда уж быть смиреннее? Мне кажется, что женское страдание много глубже и сильнее мужского. Я ошибаюсь?» – спрашивала меня с отрешенным меланхолическим выражением глаз Ирина.
«Разве ты не слышала, как наглеют некоторые мужья после рождения детей, считая жён закабалёнными материнством? Ты не примеряла на себя случай с Машей из нашей группы? Ты думала, твой не такой? – удивилась я. – Предлагаю завести лёгкий адюльтер. Обычно срабатывает. Постарайся вознаградить себя за холодность мужа. Маленькая радость – лучшая гигиена души и тела», – привычно закончила я серьёзный совет простенькой шуткой.
«Это не в моей природе. Я в такие игры не играю», – смутилась Ирина, и тень брезгливости пробежала по её лицу.
Взяв себя в руки, она добавила спокойнее:
«Я не вижу радости во временном, ненадёжном и унизительном».
«Прости, я неудачно пошутила. Надеялась, рассмеёшься, отвлечёшься», – спохватилась я, поняв, что сказала пошлую чушь.
«Для Бориса стало истинным удовольствием наблюдать, как я страдаю, и моя мама для него не препятствие. А она сердилась, мол, не хватало ещё выполнять каждый каприз мужа! Но я сразу не всполошилась, не прислушалась к маминым словам. Если бы я не любила Бориса, у него не было бы надо мной этой кошмарной власти. Меня словно подменили. Он полностью взял надо мной верх, я попала в силки своей любви.
А он, как оказалось, всегда вёл себя как совершенно свободный человек, и, женившись, оставил за собой право иметь и осуществлять бесстыдные, запретные желания, – рыдая, рассказывала мне Ирина, преданная и верная спутница, приносившая любимому мужу в жертву свою единственную жизнь. – Я сперва не знала. Потом стала кое-что подмечать и открылась эта горькая тайна. Представляешь, я, бледная, озябшая до нервной дрожи, окутанная страхом неизвестности, неслышно кралась по разбуженным ветром теням деревьев и кустов, по тёмным переулкам… задними дворами… пряталась за киоски… И эта тусклая стареющая луна над головой, и черные тучи… Я увидела полыхающие дерзким призывным сладострастием глаза, и тела, насквозь пропахшие солнцем и алкоголем на неостывшем ещё после дневного жара песке пляжа… их яростные ритмичные движения…