Но почему она никогда раньше не задумывалась о том, что он может просто взять и исчезнуть? Однажды устав ждать.
Почему только сейчас она почувствовала, как необходим ей этот мужчина?
Что именно с ним она действительно хотела бы заняться любовью? А может, и прожить оставшуюся жизнь.
Ведь именно Максим и его гостеприимный дом перенесли ее точно в сказку, в которую она столько лет боялась войти.
Там царили уют и покой. И огонь в камине мерцал дружелюбно и ласково.
Словно тихая бухта, она буквально околдовывала своей безмятежностью – там всё было наполнено надежностью и силой. Как и сам хозяин этого волшебного места.
Максим… Его объятья были такими щедрыми, такими волнующими, словно сама любовь заботливо окунула ее в бездонный океан его чувств. И Снежанна наконец разглядела его.
Ощутив прикосновения его крепких рук, впервые за многие годы она позабыла обо всём на свете: о времени, о цели своего визита, о тревоге, которой была охвачена все последние часы. И уже была почти готова утонуть в теплых волнах этого блаженства…
Но всё равно предпочла уехать.
И теперь окружающая пустота делала его объятия еще более желанными. А ведь еще час назад всё могло бы быть по-другому.
«Я всё испортила».
Это уж точно!
Ее взгляд остановился на телефоне, и Снежанна несмело взяла трубку.
– У тебя всё в порядке? – Голос Максима звучал ровно, но немного устало.
Причина этой усталости была очевидна.
– …Да… Как ты доехал?.. Хотя… Я хотела сказать совершенно не это. – Ей казалось, что сердце вот-вот вырвется из груди. – Прости… Я всё испортила…Я не хотела… Вернее, хотела…
– Прошу тебя: перестань, – невольно улыбнувшись самому себе, прервал ее он. – Надеюсь, что ты подаришь мне еще один такой же прекрасный вечер…
«Еще один прекрасный вечер?»
Да сейчас она уже была готова провести с ним хоть тысячу ночей!
И наконец вспомнить, как это прекрасно – любить и быть любимой…
День клонился к вечеру, а они всё еще продолжали валяться на траве, погруженные в свой волшебный мир.
– … А еще одну можно?
Но вместо ответа Снежанна опять дразняще смотрела на него своими хитрющими глазищами.
Ее строгая школьная блузка уже была наполовину расстегнута его проворными пальцами.
С каждой следующей пуговицей эта невинная забава принимала всё более пикантный оборот – из-под небрежно распахнутой шелковой ткани уже виднелся кружевной узор белоснежного нижнего белья, интригующе сжимающего ее упругую грудь.