Все это было говорить необязательно, подробный отчет давно сформирован. Но это и самое удивительное, с человеком можно было говорить о необязательном. Параллельно с этим разговором шла целая лавина другого потока информации: мимика, движения, интонация. Еще ни разу робот не слышал абсолютно одинаковых слов. Что удивляло робота, люди могут не отвечать на вопросы или так отвечать, что вопросов становится больше. И робот начал понимать, что люди общаются как-то иначе. Их слова – только наводка, метки.
– Скучно там лазить в темноте неделями? – спросил человек, опять переставив светящийся блок и связи тоже перестроились. Кажется, он искал самое оптимальное расположение. Но схема все еще была запутанной и мерцала в разнобой.
– Мне нравится моя работа. Трубы для меня, как живая ткань, сосуды. Кажется, я скоро смогу определять по схеме уязвимые места. До обследования своими датчиками. Есть другие признаки, мне потребуется новые инструменты.
– Ты быстро учишься, – заметил задумчиво человек, мысли его были не здесь.
Труболаз услышал в словах добрые нотки и еще нечто, что не смог определить. И он набрался решимости:
– Я могу спросить не по теме?
– Давно пора, ИРВИД-17, (спецификация робота-труболаза). Спрашивай.
– Как сбываются мечты?
Человек вздохнул и ответил, не отрываясь от схемы:
– Так мы проговорим вечность и все ни о чем. Давай, лучше на примере. Ты о чем-нибудь мечтаешь? Неужели тебе захотелось летать?
– Нет, по вертикальным трубам я прекрасно забираюсь на распорном механизме, – ответил робот, но осекся, зря поспешил. Он опять пропустил иронию. Захочет ли человек с ним еще общаться? И он решил все быстрей объяснить:
– Я понял, что мечта – это то, что невозможно в данный момент. Или вероятность ничтожно мала. Иначе это будет просто цель, а цель легко программируется.
– Верно, ИРВИД-17.
– Получается, можно ошибиться выбрать пустую мечту?
– Бывает, – согласился человек, все еще глядя особенно внимательно на какой-то сложный узел схемы.