Потеряв равновесие, старший лейтенант
рванулся, но камуфляжная ткань, зараза эдакая, выдержала. Смешно,
старая форма, в которой он щеголял в курсантской учебке, скорее
всего, уже бы благополучно порвалась, а вот «пиксель» нового
образца… хотя, нет, уже ни разу не смешно. Поскольку
бронетранспортер внезапно вильнул кормой, сбиваясь с относительно
прямолинейного движения, и подставил борт новой волне. Степана
окатило с головой, попыталось перевернуть, выворачивая руку.
Автомат он поймал за ремень в последний момент, успев подумать, что
большего бреда, чем утопить штатное оружие, для командира взвода и
придумать сложно. Буквально только что об этом же предупреждал
подчиненных – и на тебе. А вот полевую сумку он все-таки упустил.
Еще рывок – едва плечо не вывихнул - с тем же, увы, результатом.
Хорошую форму нынче для родной армии шьют, блин! Да какого хрена, в
конце-то концов?!
Извернувшись всем телом, чтобы голова
оставалась над поверхностью, Алексеев торопливо расстегнул застежки
тактического жилета, сбрасывая намокшую «сбрую»; шумно
отфыркиваясь, занялся курткой. Набитая запасными магазинами
разгрузка камнем пошла на дно. Самым сложным оказалось вытащить
руку из вывернувшегося наизнанку рукава – сначала одного, затем
второго. Хорошо, догадался загодя выдернуть из ножен штык-нож.
Прекрасно осознавая, что опасно задравший нос бэтээр вот-вот утащит
его на дно, отмахнул лезвием, рискуя рассечь кожу – раз, другой.
Готово. Перехватив штык левой рукой, занялся правой. Что-то сильно,
до боли, дернуло запястье – похоже, ремешок наручных часов. Все,
освободился. И даже нож ухитрился не утопить, на чистом автомате
впихнув обратно в ножны. Вовремя – над головой как раз сомкнулась
зеленоватая водная поверхность, пронизанная рассеянным облачным
светом. Всплываем. Оттолкнувшись подошвами ботинок от брони,
старлей рванулся вверх. Мгновение – и голова оказалась над
поверхностью воды.
Что за хрень?! Почему ночь?! Какая
еще нафиг ночь?! День же только что был?! В глазах потемнело? Так
не с чего, вроде бы, он ведь не тонул, сознание не терял и башкой
под водой ни обо что не ударялся.
Но самое главное – пронизывающий до
костей холод. Ледяная вода перехватила дыхание, стянула грудь
стальным обручем, обожгла тело. Потребовалось усилие, чтобы сначала
выдохнуть из легких воздух, а затем сделать новый вдох. Изо рта
вырвалось облачко пара, тут же унесенное прочь порывом морозного
ветра. Рядом, буквально в каком-то десятке метров внезапно коротко
сверкнуло, по ушам и телу ударил тяжелый удар. Близкий взрыв поднял
могучий фонтан воды, окатив, словно из шланга, знакомо пахнуло
тухлятиной сгоревшего тротила. Алексеев ошарашено потряс головой. В
воздухе коротко взвизгивали пули, одни высоко, другие - гораздо
ниже. Некоторые попадали в воду, подкидывая высокие и узкие
фонтанчики. Да что вообще происходит-то?! Почему ночь, почему
взрыв, почему трассеры над головой летают и осветительные ракеты в
небе висят?! Морячки с бэдэка что, вообще с ума посходили, по своим
боевыми лупить?! Учения ведь, не война! Тут же люди кругом,
десантники! К слову, странные какие-то десантники, определенно не
его морпехи – в черных бушлатах и старых, словно в кино про Великую
Отечественную, касках, мокро отблескивавших в свете коротких
вспышек. Блин, да что это за…