Но с другой стороны, старший
лейтенант никак не мог отогнать навязчивую мысль, что ему придется
стрелять в тех, кто и так уже давным-давно мертв. Кого просто не
может существовать с точки зрения родившегося спустя пять
десятилетий после окончания этой войны человека. Сражаться с теми,
чьи пожелтевшие костяки в изъеденных временем касках показывал ему
на раскопе Виктор Егорыч – там, на плацдарме, хватало не только
останков наших бойцов, но и гитлеровцев.
Морпех потряс головой – не
закрепленная подбородочным ремешком каска мотнулась из стороны в
сторону – блин, да что за фигня-то в голову лезет?! Это там, в его
времени, они давно мертвы, а здесь – живее всех живых. Так что,
вовсе никакие они не зомби из тупых амерских фильмов и компьютерных
стрелялок, а самый настоящий противник. И идут сюда с единственной
целью – убить и его самого, и всех его товарищей, из которых он
пока знает лично лишь двоих, старшину Левчука и рядового со смешной
фамилией Аникеев. Убить раз и навсегда; так, чтобы это уже их кости
через семьдесят лет поднимали из слежавшейся глины пока еще не
родившиеся поисковики… и в этот момент старший лейтенант Алексеев
неожиданно понял, какая мысль занозой застряла в его памяти за
секунду до начала артобстрела. Ну да, конечно – военные археологи,
раскоп, пожелтевшие кости в рыжей глине - и найденный с одним из
погибших бойцов перочинный нож. Его нож, недаром же
царапина на рукоятке показалась смутно знакомой, хоть в тот момент
он и не обратил на это ни малейшего внимания! Значит сегодня,
возможно, вот уже прямо сейчас, он и погибнет?! Нет, чушь, раскопки
ведь проходили в районе Мысхако, до которого отсюда еще нужно
суметь добраться. Так что время у него пока что имеется, как
минимум до того момента, когда он доберется до Малой земли.
Старлей невесело усмехнулся: вот
такая у него, получается, фора образовалась – знать, когда и где
погибнет. Жаль, не уточнил у Егорыча, когда именно тех пулеметчиков
завалило взрывом немецкой бомбы или снаряда: плацдарм-то обороняли
больше семи месяцев, с февраля по сентябрь. Могли и зимой
погибнуть, и летом, и в начале осени. Но, как бы то ни было, нужно
иметь в виду. Правда, имеется и кое-что обнадеживающее: насколько
понял Степан из кратких пояснений поисковиков, кроме перочинного
ножика больше ничего