Васильев был бы и рад, но летательный аппарат стоил значительных денег, которых у него не было. Между тем, Кузминский уверял, что если иметь собственный двухместный аэроплан, в России можно хорошо зарабатывать, катая пассажиров. Васильев поделился сомнениями в письме к Лиде: «Душа моя! Прямо не знаю, что предпринять. Кузминский очень советует. Он подсчитал, что аэроплан окупится за два года, если летать только с марта и до ноября. Но ему легко говорить, у него есть деньги. В отличие от меня, он успел уже послужить и скопил кое-какое состояние. Он даже предлагает одолжить мне почти всю сумму и без процентов. Но могу ли я позволить себе такое?»
Всю следующую неделю курсанты летали над самым полем по прямой и после тихо садились на землю. Характерной особенностью самолёта конструкции Блерио были крылья, которые легко демонтировались для транспортировки.
– Я погружу аппарат на платформу прямо тут, в Этампе, на следующий день эту платформу прицепят к пассажирскому в Париже, который через три дня уже будет в Санкт-Петербурге, – Кузминский поглаживал крыло приехавшего накануне его собственного аэроплана.
– Платформу придётся арендовать полностью. Там место для трёх монопланов. Второй повезёт Кебурия, я ссужаю его деньгами, но остаётся место ещё для одного. Решайся, Саша!
Васильев уже почти был готов на покупку, но ждал письма или телеграммы от Лидии. За время проведённое в лётной школе он уже настолько свыкся с этими аэропланами, производства фирмы Блерио, что ни о каких иных, даже о «форманах» не хотел и думать.
Фюзеляж «Bleriot XI» представлял собой решётчато-коробчатую балку, сужающуюся в задней части и заканчивающуюся рулём направления. Шасси с рычажно-пружинной амортизацией с самоориентирующимися колесами. Место пилота между крыльями. Деревянный двухлопостной винт отполирован до блеска. Крылья из двух лонжеронов, на которые крепились деревянные модули, обтянутые водонепроницаемой тканью. Поперечное управление осуществлялось “перекашиванием” крыла. В качестве задней опоры шасси использовалось колесо на резиновом ходу или “костыль”.
Вскоре летать по прямой надоело, но месье Коллэн не спешил учить делать разворот в воздухе. Румыны с хохотом уверяли, что это он сам не умеет, потому ждёт какого-нибудь заезжего пилота. И пилот действительно появился. Им оказался лейтенант французской армии Беланже, который прибыл для получения самолёта, и с которым друзья разговорились за обедом в гостиной.