Прилизанный официант с гладкой внешностью, но прыщавой душой, что поставил на его стол кувшин с холодным пивом, философски закатил глаза: «Наш хозяин как был лопухом, так им и помрет. Ну, сразу же видно, что этот прощелыга из города Лгунов. Вон и масть у него рыжая! Там, говорят, такие гнедые в чести, на вроде начальников. А нам тут – стелись перед ним, закуски подавай! Да что толковать с простофилями? Темность одна».
Этот не в меру понятливый малый питал надежды в скором времени выдержать экзамен на башковитость и переехать в город Умников. И уже, почти считая себя его гражданином, он, как истинный умный человек предпочел о своих догадках умолчать.
Гл.2. Женщина должна быть счастливой. И больше она никому ничего не должна
«В связи с непонятно откуда возникшими слухами правительство Звездочки вынуждено сделать официальное заявление:
Никакой угрозы нашим рубежам нет, равно как нет никого, кто бы посмел посягнуть на спокойствие наших граждан. Поголовье гусениц в лесах Звездочки находится в пределах своей обычной популяции. От имени редакции добавим: по своим каналам мы выяснили, что за последние три месяца границу нашей страны пересекла лишь крупная миграция кабанов. И хотя у нас своих свиней достаточно, кабанов пропустили. Касаемо гусениц, то кто вообще поверил в подобную нелепицу? На дворе глубокая осень и все гусеницы спят. Поэтому советуем не слушать всякие бредни, а лиц их распускающих, призывать к порядку».
Новостной бюллетень Звездочки, выпуск № 261 от 22.09.2108
Старший следователь надзорного комиссариата города Умников, Клара Рольф, решительно и бесповоротно покупала себе сладкий пирожок. Он занял место на подносе между капустным салатом и овощным рагу, словно манифест новой жизни. А старая буквально вчера дала трещину. Ее сердечный друг Еремей Кеглин с самодовольным видом суриката заявил, что его альтер-эго изнывает от ощущения собственной неполноценности рядом с такой видной и деловой подругой. Дескать, он постоянно чувствует себя, словно на экзамене. Она, Клара, видите ли, подавляет творческие эманации его чувствительной души. И все тщательно взвесив, он, Еремей Кеглин, вынужден отозвать свое предложение о брачном союзе. Слюнтяй! Губы Клары дрогнули. Чтобы не заплакать, она взяла с раздатки два круассана со сливовым джемом. А буквально несколько дней назад в ее нежных ушках звенели скрипки ратуши. Ей представлялось, как по мраморным ступенькам она, такая невесомая и изящная, в небесно-голубом платье из тафты (с глубоким вырезом на спине), восходит, влекомая за руку своим отцом (в солидном костюме цвета фуксии), а наверху, у начала лестницы ее ждет Еремей с сияющими глазами безнадежно влюбленного. И что теперь? Мерзкий нытик! Как он мог с ней так поступить? Струсить в момент, когда уже все куски свадебного торта почти что обрели своих хозяев.