В полку Парни познакомился с шевалье де Бертеном , тоже креолом, тоже уроженцем острова Бурбон; Бертен был старше Парни и познакомил последнего с новейшими философскими учениями; недаром Бертену был посвящен первый отрывок «Войны богов». Начиная с первого знакомства, дружба двух юношей, схожих по характерам, вкусам и воззрениям, более не прерывалась. Оба они вступили в общество, носившее название «Казарма» и несколько напоминавшее «Зеленую Лампу», куда был привлечен Пушкин. Оба друга писали стихи, и в 1777-ом году Парни дебютировал в «Альманахе Муз».
Стихи Парни, как и окружавших его поэтов, были не оригинальны и находились под влиянием «галантной школы».
Отец вызвал Парни на родину, и там молодой поэт встретился и скоро пламенно влюбился в ту, кого он стал воспевать под именем Элеоноры и кто на самом деле была юной девицей де Труссайль. Отношения девицы и ее учителя музыки (в этой роли состоялось их знакомство) настолько наладились, что родители Элеоноры потребовали от кавалерийского офицера объяснений. Парни предлагал загладить свой поступок браком, но его родители отказали ему. Все уговоры были тщетны. Отец послал поэта обратно в Париж, и в его отсутствие «поспешная в любви» девица была выдана замуж за врача.
Некоторые историки литературы[3] предполагают, что в IX-ой песне «Войны богов» Парни изобразил свои отношения с де Труссайль в рассказе истории Теклы и Нельсона.
Там, на острове Бурбон, были написаны те автобиографические стихи, которые, будучи разбиты на четыре цикла, были изданы Парни по возвращении в Париж (в 1778 г.) под названием «Эротические стихи» и по поводу которых Сент-Бев писал: «Низменное название! Низменное, по причине тех чувств, которые возникают при слове "эротический"; книгу бы следовало назвать "Элегии"!», и позже: «можно не простить Парни скучной "Розы и Крест", можно быть раздосадованным на свободомыслие и непристойность "Войны богов", но томика "эротических стихов" не смеет забыть никто».
Когда том этих стихов, написанных Парни в возрасте от 20 до 24 лет, был дан автором уже умиравшему Вольтеру, которого Парни навестил, – Вольтер обнял Парни, произнеся фразу о Тибулле, давшую славу Парни. Здесь некая параллель с судьбою Пушкина: не так ли юного Пушкина, молодого поэта если не с креольской, то тоже с африканской кровью, приветствовал, «в гроб сходя», Державин?!