– Вот, значит, как… – раздражённо выдохнула, ругая себя за так некстати взявшиеся сомнения и отбрасывая их прочь. Уже гораздо уверенней прошептав заклинания, представляя иголку и нить, вновь начала шить. В то же время Моргана залила в рот пацану немного виски и заложила между его зубов кожаный ремень. Сработало. Я отчётливо увидела в зияющей ране целую пульсирующую артерию.
– А теперь нужно собрать кости, – выдохнула с ужасом. Пальцы дрожали, и я с трудом заставила себя прикоснуться к торчащей кости, тут же отдёрнув руку.
Вдох-выдох, и вперёд. Я действовала по наитию, уверенная, что нужно остановить кровотечение, сшить артерию и собрать кости, а потом уже стянуть раны. Я молилась только об одном: чтобы кости не были раздроблены.
Моргана со вздохом и долей негодования принялась помогать мне. Острый закалённый в огне нож сверкнул в её руках и прижёг оставшиеся кровоточащие раны. Она действовала гораздо уверенней, чем я; явно сталкивалась с подобным в своей жизни.
Пацан всё больше бледнел, а его дыхание и вовсе становилось надрывным.
– Чтоб тебя… – истерика подкатывала, норовя снести все чувства в тёмную пучину. Перед глазами двоилось и искрило, я вновь обратилась к внутреннему зрению, отслеживая его выгоревшие магические каналы. К моему удивлению, те, что проходили в ноге, порвались, и, не зная, на что это может повлиять, я мысленно ухватилась за края и зашептала слова, сшивая их, щедро отсыпая стремительно таящую во мне ману. Всего лишь одна искра умудрилась задержаться в канале, наполняя его в том месте и оживляя. Я удивлённо распахнула глаза, нервно стряхивая видение, что не хотело исчезать. Приободрённая, стала помогать Моргане, что занималась его грудью.
Давина тем временем взяла обычную нитку с иголкой и стала сшивать края раны на ноге, а после ещё и примотала две деревяшки, что предварительно опустила в котелок с кипящей водой и немного просушила.
Я щедро делилась маной с пацаном и дальше, но в нём больше ничего не задерживалось, в то время как теперь уже я слабела. Последнее, что умудрилась запомнить, – как старческие ладони стягивают его раны на груди, а сильные руки кузины подхватывают меня при падении.
* * *
Сознание возвращалось с трудом. Мне казалось, что я качаюсь на волнах моря, объятого штормом. Меня подташнивало, всё никак не удавалось открыть глаза, забитые песком… Когда я вдохнула аромат рыбной похлёбки, меня затошнило с новой силой, ведомая желанием спрятаться от этого ужасного запаха, я взмахнула рукой.