Я же отряхнулся от всего лишнего дерьма, готовясь к очередной схватке. И от Хлебниковой, как от надоедливой мошки, никогда не считая нашу связь чем-то значимым. Просто трахался без забот и хлопот, будучи совершенно свободным парнем. И нет, стыдно мне за это никогда не было. Девочка дала. Позволила. Сама себя не ценила, по максимуму занижая свою планку. Ко мне какие вопросы?
Я кайфанул и пошел дальше...
К ней. К Яне.
Фантастический долбаеб.
И, конечно же, очень расстроился, когда Золотова не явилась на праздник. А ведь я только ее и ждал. А потом понял, что она не собиралась падать мне в руки счастливой звездой. И занемог. Очень. До такой степени, что даже Летова попросил мне подыграть.
Ну тот и врубил мобильную глушилку, чтобы никто мою добычу не спугнул. А я, уже будучи под ее окнами, вибрируя от предвкушения и малодушно ловя приходы только оттого, что она уже совсем скоро будет рядом отравлять меня непередаваемо манящим ароматом, написал ей со своего второго номера сообщение:
«Яна, тут связь ужасно барахлит что-то. Но такси вызвать успели, и оно уже подъехало. Выходи! Тебя ждет черный TANK-700 госномер В700АХ-777».
Короче, если коротко, то меня в тот момент штырило и колбасило. Не по-детски.
А уж когда она ко мне в машину уселась, так вообще подорвало. Как гребаные салюты на первое мая. Со свистом. Размазало разноцветными разводами на небосводе.
Сейчас я это понимаю, как никто и никогда. А тогда...
Поздно уже было тормозить. И я не знал, честно, что хотел в тот вечер с ней сделать в большей степени: раздавить за те слова, сказанные мне в кинотеатре, или испортить ее до невменоза. Прямо на заднем сидении своего внедорожника.
Жаль, что я сделал не второе. Очень жаль...
Пожалел. Снова.
А в итоге что вышло? О, я помню это в мельчайших подробностях, как хотел утопить ее в своем яде, а в итоге единственное, чего добился — утопился сам. В горечи...
«Я же влюбился в тебя как сумасшедший, Яна. Прикинь, дела, да? Замутил аферу века и только чтобы твою симпатичную попку из дома выдернуть и на тусовку доставить, а там возможно снова попытать счастье. Украсть поцелуй и, может быть, даже вымолить свидание. Я же ни спать, ни есть — с ума схожу, только от тебе и думаю. Вспоминаю, как мы были вместе у меня дома, как ты горела в моих руках. Как кончала... А я все испортил. И теперь не знаю, как все исправить, чтобы ты снова посмотрела на меня, как тогда. Чтобы только я и ты. Чтобы больше никого между нами...»