- «Керржес» -
это не боевой стимулятор, - возразил Гримберт, - «Керржес» - это
чистая демоническая ярость, превращающая человека в истекающую
кровью машину для причинения боли. От сложнейшей системы синапсов
остается лишь примитивная в своем варварском устройстве схема.
Сознание, память, личность – все это превращается в кровавые
обрезки. То, что остается от человека, уже не способно рассуждать.
И не пытается. В ответ на определенные раздражители «Керржес»
заставляет уцелевшие нейроны мозга вырабатывать нечеловеческие дозы
эндорфинов, от которых мозг в самом скором времени буквально
закипает.
- Наслаждение, -
Шварцрабэ обвел всех взглядом, исполненным отвращения, - Это то,
что испытывал Франц, кромсая людей. Наслаждение.
- Вот почему он
смеялся, даже когда его собственное тело рвалось на части. В обмен
на боль, которую он испытывал, «Кержесс» даровал ему величайшее
наслаждение. Я уже видел подобное в Лангобардии. Видел, как
пехотинцы, заливаясь хохотом, бежали вперед, не обращая внимания на
наполовину снесенную мечом голову. Как обрушивались на противника,
не замечая, что идут по собственным выпущенным
внутренностям.
Ягеллон
вздрогнул.
- Дьявольское,
воистину дьявольское изобретение. Только нечестивые еретики в силах
создать нечто подобное!
Шварцрабэ издал
короткий смешок, показавшийся Гримберту злым.
- Скорее, лишь
приспособили к собственным нуждам то, чем окормляет их всеблагая
церковь. Не помните ли, как лет десять назад некто Бодолевос был
осужден церковным судом в Нанте за распространяемую им ересь
мессалианства? Милосердно не желая проливать его кровь, святоши
отпустили его на все четыре стороны, одарив перед этим штукой под
названием «Розенрот». Проще говоря, в его мозгу произвели небольшую
операцию, перепаяв пару синапсов. С того дня его нервная система
стала работать задом наперед. Оставаясь в покое, он испытывал
нечеловеческие мучения, будто его рвут на части, и лишь причиняя
себе боль, приходил в нормальное состояние. Говорят, он прожил еще
года три или четыре, а когда его тело нашли, то не сразу смогли
опознать, до того он себя изувечил. Когда он уже не мог держать
нож, чтоб наносить себе все новые и новые раны, то до кости обгрыз
мясо со всех мест, до которых только мог дотянуться зубами. Так что
не грешите на лангобардов, сир Ягеллон, может они и не ангелы, но и
не такие изуверы, как вам хочется видеть.