Метко, подумал
Гримберт, одобрительно кивнув внутри кокпита. Может, Красавчика
Томаша многие и считают безмозглым рубакой, но голова у него,
пожалуй, еще варит, и варит недурно.
- Не знаю, -
произнес он, позаботившись о том, чтобы «Серый Судья» понизил
громкость его голоса на несколько децибел, - Но знаю кое-что
другое. Три года назад Орден Святого Лазаря участвовал в штурме
Арбории, это приграничный лангобардский город. Похлёбка
по-арборийски. Слышали?
Томаш
поморщился.
- Мельком.
Какая-то приграничная господская грызня на востоке.
-
Братья-лазариты принимали участие в штурме. И, надо думать,
положили немало тамошних людей. Возможно, лангобарды решили, что
пришло время раздать долги.
Воцарилось
молчание – тягучая тишина, похожая на ту густую жижу, что
образовывается в бочке из-под вина, если туда попала зараза.
Гримберту даже показалось на миг, что он ощущает едкий запах
гниющего винограда.
Первым заговорил
Шварцрабэ.
- Что ж… -
пробормотал он, обводя всех взглядом, - Новости сира Гризео не
сняли гнета с моей души, однако немного прояснили ситуацию. А я из
тех, кто согласен биться даже с превосходящими силами врага, лишь
бы радар работал без помех. Значит, диверсия лангобардов? Не стану
отрицать, обстряпано умело, даже по-иезуитски расчетливо. Праздник
снисхождения духа Господнего на Грауштейн неизбежно вызвал бы
приток паломников и страждущих. Для тайного агента спрятать свою
личину под рваниной нищего не представляет большой сложности, да и
пронести склянку с «Керржесом» тоже…
- Не обязательно
склянку, - перебил его Гримберт, - Я уже сказал, мы ни черта толком
не знаем об этом ядовитом зелье, не знаем и того, как оно
внедряется в мозг, прежде чем начать свою работу. «Керржес» может
быть порошком или инъекционным раствором, микроскопическим
возбудителем или газом… Может, это вовсе нечто вроде направленного
излучателя!
Шварцрабэ
отмахнулся от этих слов, как от докучливой мухи.
- Сейчас это
неважно, старина. А важно то, что стараниями нашего лангобардского
приятеля и приора Герарда мы все оказались в очень скверном
положении. Мы заперты вместе с «Керржесом». И не имеем ни малейшего
представления, когда он выйдет на охоту в следующий раз. И станет
ли кто-то из нас, раубриттеров, его добычей.
Гримберт знал, о
чем задумался сир Хуго. Он ощущал болезненный звон этой мысли на
единой общей радиоволне, несмотря на то, что радиостанция «Судьи»
была выключена. Сейчас все они думали об одном и том же.