Томаш наморщил
лоб.
- Но ежли приор
он поймает еретика…
- Верно. Это его
шанс выхватить туза из дрянной колоды. Найти жемчужину в сточной
канаве. Пока он держит на замке ворота Грауштейна, еретик вынужден
оставаться здесь, запертый вместе с нами. Среди нас. И если приор
Герард сможет схватить его за горло…
Томаш хрипло
хохотнул.
- Индульгенция
от всех грехов!
- Да, -
согласился Гримберт, - И не только. Мало кто из святых отцов может
похвастаться пленным лангобардским шпионом. Они редко даются
живыми. Но если вместе со шпионом он заодно захватит и его главное
оружие…
Шварцрабэ
хлопнул в ладоши. Глаза его сверкали.
- Ах, дьявол!
Это же, это же…
- «Керржес» -
это сокровище, - голос «Серого Судьи» мог посоперничать с ураганом,
ему не стоило труда оборвать сира Хуго, - Завладев технологией
«Керржеса», лазариты не только отыграют все проигрыши минувших
веков, которые тяготили их Орден, но и получат в свои руки оружие,
равного которому нет даже у самого Папы! Только представьте –
послушный, готовый к употреблению нейро-агент, который невозможно
обнаружить и который превращает жертву в машину смерти. От
«Керржеса» не укроют ни прочные двери, ни верные телохранители, ни
молитвы… Это не просто довод в бесконечной Рачьей Войне, которую
ведут между собой святые отцы, это козырь, который превратит их
обветшалый прокаженный Орден в один из самых могущественных, в один
миг сделав опорой Святого Престола. А сам Герард… - Гримберт
заставил себя сделать паузу, - Черт, уж он-то сполна хлебнет от
этих щедрот. Он не только получит все те лавры, которые причитались
ему за неудачный поход в земли лангобардов, но, чего доброго, еще и
разживется за свои заслуги епископской кафедрой!
К его удивлению,
этот короткий рассказ произвел впечатление. Даже холодно
державшийся Ягеллон сделал несколько коротких нервных шагов из
стороны в сторону, ломая до хруста свои тонкие пальцы.
- Значит, он не
отопрет ворот… - пробормотал Ягеллон, во взгляде которого впервые
появилась растерянность, - До тех пор, пока не поймает
еретика.
- Ну хоть
наши-то шкуры в безопасности… - проворчал Томаш, - Хоть за то
беспокоиться не придется. Черни-то, конечно, поляжет немало, но ей
и так-то жить не сто лет. Не «Керржес», так оспа или
наводнение…
- Наша опасность
– не «Керржес», - произнес Гримберт, надеясь, что его голос лишен
предательских модуляций, по которым можно было бы распознать
чувства, - Наша опасность – сам приор. Как бы ни обернулось дело,
победой или поражением, мы четверо будем ему костью в горле.
Ненужными свидетелями, которые запечатлеют или его позор или его
страшную, купленную страшной ценой, победу. Поверьте, совершенно не
напрасно он приказал нам сдать боекомплект. Он уже сейчас знает,
чем все обернется.