- Мы не имеем
злого умысла, - произнес он в микрофон, - Более того, выражаем
соболезнование вам и всему монастырю в связи со случившимся.
Погибли люди и…
- Погибли люди!
– отчеканил «Вопящий Ангел», мгновенно заглушив его, - Мы потеряли
еще двух своих братьев и дюжину обсервантов! Четырнадцать душ
отправились в райский чертог! Четырнадцать душ куда более
благодетельных, чем ваша оборванная свора!
«Тринадцать, -
холодно поправил его Ягеллон, - Души самоубийц не могут достичь
небес, так что этот несчастный, пронзивший себя, уготован для
другой судьбы…»
Хвала небесам, у
него хватило сообразительности произнести это на короткой
радиоволне, не сделав достоянием ушей изнывающего от злости
приора.
«Приберегите эти
размышления для другого случая, - бросил в ответ Гримберт на той же
волне, - Поверьте, едва ли кого-нибудь из присутствующих заботит
теологический аспект произошедшего!»
«Ржавый Жнец»
шевельнулся на своем месте.
- Этот человек
погиб так же, как сир Франц, - произнес Томаш, указав орудийным
стволом в сторону распростертого тела, - Может, мы и свора нищих
раубриттеров, ваше высокопреосвященство, да только глаза у нас как
будто на месте, а мозги еще не разъело сифилисом! Ваш брат-лазарит
впал в ярость, как и Бюхер, а затем разорвал в клочья прочих!
Может, вы думаете, что это мы подговорили его? Или что он
проигрался нам в карты и оттого впал в ярость?
«Вопящий Ангел»
вновь зашипел. Но в этот раз это была не гидравлика и не система
охлаждения, стравливающая лишнее давление. Этот звук издала
раздутая некрозом глотка приора Герарда, заточенного внутри
крепости из бронированной стали.
Забавно, подумал
Гримберт, стараясь держаться в тени прочих раубриттеров, не
привлекая к себе внимания. Мы с ним оба пленники своих доспехов.
Наша плоть увечна, хоть и по разным причинам, мы оба беспомощны,
если лишить нас доспеха. Но я вынужден терпеть такое положение
потому что не имею выбора, а для приора, узника веры, оно является
естественным и желанным…
- Я редко
согласен с сиром Томашем, - спокойно заметил Ягеллон, - Но в этот
раз он, безусловно, прав. Только слепой не заметит, до чего похожи
эти два случая. Вам не нравится то, что оба раза неподалеку
оказываются раубриттеры? Вы имеете право подозревать нас, святой
отец, но поймите и наше положение. Оба раза трагедия происходила
здесь, в Грауштейне, более того, оба раза ее жертвами становились
рыцари, наши собратья. Так что это нам пора задаться вопросом – что
происходит в стенах вашего монастыря и по чьей воле?