– Эта женщина – безжалостнейшее из чудовищ… – сказал Макмастер.
– Тебе было бы нелишним вспомнить, что ты говоришь о моей жене, – напомнил ему Титженс.
– Не понимаю, – отозвался Макмастер, – как вообще можно говорить о Сильвии без…
– Логика очень простая, – продолжил Титженс. – Давать оценку поступкам дамы можно лишь в том случае, если они тебе известны и если тебя о том просят. Не нужно ничего комментировать. А в данном случае действия дамы тебе совершенно не известны, так что прикуси язык, – посоветовал он, глядя прямо перед собой.
Макмастер сделал глубокий вдох. Он с тревогой думал о том, что же станет с его другом дальше, если всего семнадцать часов ожидания его так изменили.
Тут Титженс заявил:
– Я смогу говорить о Сильвии после еще двух стаканов виски… Давай сперва разрешим другие вопросы, которые тебя волнуют… Фамилия блондинки – Уонноп. Валентайн Уонноп.
– Был ведь известный профессор с такой фамилией, – проговорил Макмастер.
– Да, это дочь покойного профессора Уоннопа, – подтвердил Титженс. – И писательницы.
– Но… – встрял было Макмастер.
– После смерти отца она год проработала горничной в богатом доме, – сообщил Титженс. – А теперь, по сути, работает служанкой у собственной матери, писательницы, помогая ей содержать их небольшой домик. Полагаю, эти обстоятельства и подтолкнули ее к борьбе за права представительниц прекрасного пола.
Макмастер снова попытался было вставить свое «но…».
– Я узнал это от полицейского, пока бинтовал канарейке лапку.
– От того полицейского, которого ты свалил с ног? – уточнил Макмастер, и его глаза округлились от удивления. – Так, значит… он знал мисс… э-э-э… Уонноп!
– Ты, судя по всему, невысокого мнения о полицейских Сассекса, – заметил Титженс. – И совершенно напрасно. Констеблю Финну хватает ума на то, чтобы узнать юную леди, которая вот уже несколько лет организует чаепития и соревнования для жен и детей полицейских. По его рассказам, мисс Уонноп – рекордсменка Восточного Сассекса по бегу на четверть мили и полмили, по прыжкам в высоту и в длину, по толканию ядра… Вот почему она смогла так изящно перескочить тот ров… И как же обрадовался этот добрый, простой человек, когда я попросил оставить девушку в покое. Сказал, что ему не хватило бы наглости арестовывать мисс Уонноп. Другая девушка – та, что вскрикнула, – не отсюда, вероятно, из Лондона.